Я сделала еще глоток воды, а потом прицепила бутылку к поясу джинсов.
— Это оно, да?
— Ага, — Зак опустил ногу, размял плечи. — Я больше не хочу лазать по горам.
И я не хотела.
— Скучаешь по Тиллиагу, да?
Зак хмыкнул.
— Где он?
— Занимается делами лошади-фейри. Я не спрашивал.
Я нахмурилась.
— Он отплатил долг перед тобой?
— Еще нет, но наше соглашение было не о последовательных днях службы. Просто девяносто девять дней. Он показывается, когда я его зову.
Интересно. Я не думала о соглашении с фейри так.
Словно от моих мыслей о соглашениях с фейри, белая сойка спикировала и опустилась на камень слева от меня. Бледно-голубые глаза Рикра смотрели на сцену, но он ничего не сказал о непримечательном участке горы. Он мало говорил, ведь я решила игнорировать его предупреждения о путешествии близко к перекресткам.
Я не видела других фейри из нашей группы. Варги забрели вперед, они не уставали, пересекали мили, и Лаллакай описывала широкие круги, порой я замечала ее на потоках воздуха, потом она пропадала из виду. Как и в прошлом месте, тут не было фейри, и кроме щебета пары птиц вдали, я не заметила признаков дикой жизни.
Кусая щеку изнутри, я сосредоточилась на пейзаже. Участки открытого камня поднимались слева от меня, а справа земля спускалась к густой роще красной ольхи, ее было легко опознать по потрепанной пепельно-серой коре.
Фотографии тела аэромага были в зоне с деревьями, и я повернулась к небольшой роще. Деревья были в сто футов высотой, их максимальный размер, если я правильно помнила, и меня удивило, что они росли на такой высоте. Они обычно росли во влажных зонах, а не на сухом склоне, продуваемом ветрами.
Шаги захрустели за мной, Зак шел следом. Я пошла в одну сторону, он — в другую. Мы обошли рощу деревьев, встретились на другой стороне, а потом оба пошли между стволов. Я огибала деревья, опавшие листья шуршали под ногами, не зная, что я искала.
— Сейбер.
От тихого зова Зака я поспешила к нему. Он сидел на корточках посреди рощи, где восьмифутовый участок был без деревьев и листьев. Я села на корточки рядом с ним, глядя на землю. Шесть ростков толщиной с мой мизинец, покрытые дюжиной здоровых зеленых листьев, росли идеальным маленьким кругом.
— Круг, — пробормотала я.
— Фейри любят круги в своей магии, — тихо сказал Зак. — Они представляют продолжение, сдерживание и иногда проникновение.
Я взглянула на круглые татуировки на его предплечье.
— Проникновение?
— Двери. Обычно в их измерение, — он склонился над ростками. — Не думаю, что тут этот случай.
— Тогда что это?
— Не знаю, но, наверное, тут умер аэромаг. Он был жертвой для растений? Это может объяснять, почему нацелились на мификов. Убийца хотел более сильные жертвы, чем обычных людей.
Высоко над головой шуршали листья ольхи, но ветер не задевал нас у земли.
— Почему аэромаг пришел сюда? — спросила я, понизив голос до шепота, хотя не нужно было оставаться тихими. — Или его сюда принесли?
— Или его сюда гнали?
Я гляделась, стволы росли тесно.
— Убийца маленький? Древесный дракон тут не уместился бы.
— Меньший дракон, — исправил Зак. — Настоящие драконы куда больше.
— Что делает «настоящего» дракона реальнее древесного?
— Узнаешь, если встретишь такого.
Я сосредоточилась, убрала опавшие листья, чтобы открыть землю, гадая, были ли тут улики, указывающие на фейри-убийцу. Еще порыв ветра пошевелил деревья, их стволы стонали. Ростки будто дрожали в ответ.
— Что теперь? — спросила я.
— Ольха живет недостаточно долго, чтобы принять дриад, и я не замечал других фейри рядом, чтобы спросить у них, — его глаза стали стеклянными, он смотрел за пределы обычного пейзажа. — Необычно, если подумать.
Он не двигался, будто слушал, а потом осторожно поднялся. Не глядя в мою сторону, он махнул ладонью.
Слушаясь его жеста, я встала. Мурашки покрыли мои голые руки, деревья шуршали и стонали от ветра, но я не могла ощутить ветер.
Тихая, но мощная энергия горы менялась, в ней появилась темная злоба.
Сейбер.
Голос Рикра тихо проник в мой разум, тихий шепот, он пытался позвать меня, не привлечь внимания существа. Я полезла в карман за ножом.
Сейбер, уходи.
От его тревожного шепота я прищурилась, посмотрела на измерение фейри. Туман поднялся вокруг нас, и пепельная кора ольхи стала черной с красными пятнами, где кора была повреждена. Листья сияло серебром.