— Как? — прошептал Рошон.
— Стройте дома с уклонами в обе стороны. Если на это нет времени, найдите защищенное место и затаитесь. Я не могу остаться, даже если пострадал мой город и мои близкие. Этот кризис затронул больше, чем один город, один народ. Я должен положиться на тебя. Убереги нас Всемогущий, ты — все, что у нас есть.
Рошон еще сильнее обмяк в своем кресле. Великолепно. Каладин встал и отпустил Сил.
— Мы справимся, — раздался голос позади него.
Каладин застыл. От голоса Лараль дрожь пробежала по его позвоночнику. Он медленно повернулся и увидел женщину, которая совершенно не соответствовала образу в его голове. Когда он в последний раз ее видел, на ней было безупречное платье светлоглазой, выглядела она красивой и юной, но ее бледно-зеленые глаза казались пустыми. Она потеряла жениха, сына Рошона, и вместо этого стала нареченной его отца — мужчины более чем в два раза ее старше.
Женщина, которую он увидел, больше не была юной. Ее лицо было жестким, худым, а волосы — стянуты в строгий хвост, черный с русыми прядями. На ней были ботинки и практичная хава, влажная от дождя.
Она смерила его взглядом с головы до ног и фыркнула:
— Похоже, Кэл, ты взял да и вырос. Меня расстроило известие о твоем брате. Идем же. Тебе нужно даль-перо? У меня есть одно, связывающее с королевой-регентшей в Холинаре, но в последнее время оно ни на что не реагирует. К счастью, у нас есть еще даль-перо, связывающее с Ташикком, как ты и просил. Если думаешь, что король ответит, можем воспользоваться услугами посредника.
Она шагнула назад из дверного проема.
— Лараль… — проговорил Каладин, двинувшись следом.
— Слышала, ты пырнул мой пол, — продолжила она. — Между прочим, это хорошая древесина. Ну, честное слово! Мужчины и их оружие…
— Я мечтал вернуться, — пробормотал Каладин, останавливаясь в коридоре у библиотеки. — Я представлял себе, как возвращаюсь сюда героем войны и бросаю вызов Рошону. Лараль, я хотел спасти тебя.
— О? — Она повернулась к нему. — И что заставило тебя думать, что меня надо спасать?
— Ты ведь не станешь утверждать, — тихо проговорил Каладин, взмахом руки указывая на библиотеку, — что довольна… этим.
— Похоже, превращение в светлоглазого никоим образом не наделяет благопристойностью. Каладин, прекрати оскорблять моего мужа. Осколочник ты или нет, еще раз так выскажешься — и я прикажу вышвырнуть тебя из моего дома.
— Лараль…
— Я здесь весьма счастлива. По крайней мере, была, пока ветра не начали дуть не в том направлении. — Она покачала головой. — Ты совсем как твой отец. Всегда считаешь, что должен всех спасать, даже тех, кто предпочел бы, чтобы ты не совал нос в чужие дела.
— Рошон жестоко обошелся с моей семьей. Он отправил моего брата на смерть и сделал все, чтобы уничтожить моего отца!
— А твой отец выступил против моего мужа, — парировала Лараль, — унизив его перед другими горожанами. Как бы ты почувствовал себя, если бы был новым светлордом, изгнанным из дома в глушь, если бы обнаружил, что самый важный горожанин открыто критикует тебя?
Разумеется, ее взгляд на вещи был искаженным. Лирин сперва пытался подружиться с Рошоном, не так ли? И все же Каладин вдруг ощутил, что ему не хочется продолжать этот спор. Какая разница? Он все равно собирался устроить так, чтобы родители уехали из этого города.
— Пойду-ка я подготовлю даль-перо, — сказала Лараль. — Возможно, потребуется некоторое время, чтобы дождаться ответа. Ревнители как раз соберут для тебя карты.
— Отлично. — Каладин прошел мимо нее. — Я пока что поговорю с родителями.
Сил шмыгнула ему на плечо, когда он начал спускаться по ступенькам.
— Значит, это та девушка, на которой ты собирался жениться.
— Нет, — прошептал Каладин. — Это девушка, на которой я никогда не собирался жениться, что бы ни случилось.
— Она мне нравится.
— Еще бы.
Он достиг последней ступеньки и посмотрел вверх. Рошон присоединился к Лараль на вершине лестницы, неся самосветы, которые Каладин оставил на столе. Сколько там было?
Пять или шесть рубиновых броумов, а может быть, один-два сапфировых. Каладин произвел мысленный подсчет. Вот буря… Это была нелепая сумма — больше денег, чем было в том кубке, полном сфер, из-за которого Рошон и отец Каладина пререкались на протяжении нескольких лет. Теперь такие деньги были для него мелочью.
Он всегда считал всех светлоглазых богатыми, но незначительный светлорд в малозначимом городишке… что ж, Рошон на самом деле был бедным, просто это некая разновидность бедности.