Лиза нерешительно присела.
– Давайте. Это важно, – поторопил ее колдун.
Лиза откинулась на подушку.
– Закройте глаза.
Она зажмурилась. Было боязно, как перед незнакомой процедурой у врача, – однако она доверяла Кириллу Мефодьевичу: за время их разговора маг окончательно расположил ее к себе.
Колдун протер ее виски чем-то щекочуще влажным и остро пахнущим – кажется, спиртом. Затем – Лиза в этот момент полуоткрыла глаза – надел на ее голову нечто вроде шлема. Проводки от шлема тянулись к стоящему у кушетки прибору, похожему на осциллограф.
– Что вы хотите делать? – спросила Лиза.
Кирилл Мефодьевич оставил ее вопрос без ответа.
Приладив электроды на ее висках, лбу и затылке, он внушительно сказал:
– А сейчас, Лиза, вы уснете. – И скомандовал: – Смотрите сюда.
Лиза распахнула глаза и увидела в пальцах Кирилла Мефодьевича небольшой железный шарик, как от детского бильярда. Шарик тускло мерцал в свете люстры.
– Расслабьтесь, – проговорил колдун. – Вы чувствуете, как ваши ноги теплеют и наливаются тяжестью... Теплеют и становятся тяжелыми руки... Я начинаю отсчет, и на цифре «десять» вы уснете... Раз... Смотрите на шарик! Только на шарик!.. Два... Три... Голова становится тяжелой. Мысли путаются... Пять... Шесть... Глаза потихоньку смыкаются... Вы чувствуете тяжесть во всем теле...
Восемь, девять... А теперь – десять! Спать!
И Лиза провалилась в глубокий темный мешок.
ЛИЗА И КОЛДУН. ПРОБУЖДЕНИЕ
Пробуждение оказалось легким и веселым. Кирилл Мефодьевич сидел у ее кровати и улыбался.
– С добрым утром, – проговорил он. – Вы спали двенадцать минут. Что вам снилось?
– Ничего.
– Охотно верю. Давайте я вам помогу.
Кирилл Мефодьевич снял с Лизиной головы шлем с электродами и помог ей подняться.
– Пожалуйста, присаживайтесь за стол.
В руках у экстрасенса была бумажная простыня, испещренная резкими линиями и числами. Он бегло, но внимательно просмотрел ее и произнес будто бы про себя:
– Как я и думал... Прекрасно... Просто прекрасно...
– Что вы там увидели? – спросила, улыбаясь, Лиза.
– Увидел, что вы, Лизонька, можете.
– И чего же я могу?
– Многое. Очень многое.
– А именно?
– Во всяком случае, волхвование, за которым вы пришли ко мне, для вас для самой уже детский лепет. Дар вам дан. Огромный дар! Только вы им никогда не пользовались. И потому робеете, боитесь, трепещете...
– Да откуда вы знаете? – прошептала Лиза.
– А вижу. Имею счастье наблюдать, сколь далеко ваши способности простираются... И научное подтверждение, – он кивнул на листок с распечаткой, – моей гипотезе уже имеется. Поэтому, что касается приворожить... Да с вашими внешними данными... С вашей красотой, уверенностью в себе и умом... Это вам самой пара пустяков... Уж уверяю вас...
– Так ведь не получается, – досадливо сказала Лиза, и даже слезы выступили у нее на глазах.
– Ворожение вообще, – по-прежнему, казалось, не слушая ее, разглагольствовал чародей, – штука чрезвычайно незатейливая... Ох, если б вы знали, ско-олько у меня тут, – и он трагикомично схватился за голову, – побывало красных де́виц, а пуще – замужних матрон!.. И всем подавай приворотное зелье. Каждой! И невдомек им, что во всяком, отдельно взятом случае приворотное зелье – особенное...
Колдун оборвал сам себя и пояснил:
– Я вам, Лиза, это не только потому рассказываю, что вы мне глубоко симпатичны, но еще и потому, что вы сами очень сильны... И любую мою обманку – так сказать, плацебо – раскроете... А если о приворотном зелье говорить – то в каждом случае рецепт свой... И безо всякого волшебства... Просто элементарные женские хитрости. Ими всякая, даже самая бесталанная, владеет – да только раскрепоститься боится... Один, к примеру, объект приворота, – Кирилл Мефодьевич саркастически выделил последние слова, – пришел к ней с мороза, заледеневший... Ну, так завари ему своими руками горячего крепкого чаю... Сахару насыпь от души... Подай в стакане
с серебряным подстаканником – именно в подстаканнике и именно в серебряном... А другой друг вожделенный, – маг опять иронически усилил эти слова, – километр по жаре пробежал... Значит, колодезной воды ему надо дать, ледяной, в жестяном ковшике... И опять-таки – своими руками... И в глаза ему посмотреть... И к плечу чуть-чуть прикоснуться... А третий, к примеру, – затейник, балагур, озорник. Значит, на поверку в глубине души – особь пугливая, мнительная, в себе неуверенная... Такому надобно коктейльчик смешать, очень сладкий да алкогольный...Что-нибудь эдакое с «Кюрасао» или с ликером «Малибу»... Алкоголь в малых дозах – и вы это прекрасно знаете! – его боязнь неудачи растворит, глюкоза настроение повысит... Ну, а лучше всего...
Кудесник озорно сверкнул глазами.
– Лучше всего на мужчин в качестве приворотного зелья действует водочка. И многие российские матроны, на свете немало пожившие, интуитивно этим пользуются...
Лиза теперь не могла разобрать: всерьез говорит так называемый маг или разговор снова принимает шутейный оттенок.
– ...Они, дамы, мужей своих и сожителей целенаправленно спаивают. Спаивают – во-первых, для того, чтобы муж, как собачка Павлова, из ее рук привык зелье получать... Условный рефлекс у него формируют... Во-вторых, чтобы мужчиной легче крутить-вертеть было – потому что пьяница всегда слабоволен... И в-третьих, чтоб тот за пьянство свое комплекс вины всегда испытывал, и при случае она могла бы на этот комплекс надавить побольнее, уязвить мужчину... Да и вообще: пьяным народом, как говаривала императрица Екатерина, легче управлять... Пьянство мужей в громадном количестве случаев инициируется в России самими женами. Как бы горячо супружницы ни утверждали обратного... И это – серьезнейшая социальная, психологическая проблема...