«187 692 400 рейхсмарок золотом;
17 576 386 долларов США;
4 362 500 фунтов стерлингов;
24 976 442 швейцарских франков;
8 370 000 голландских флоринов;
54 968 000 французских франков;
87 кг платины;
2,77 тонны золота;
4 638 карат бриллиантов и других драгоценных камней.
Даже оставшаяся Борману четверть этого богатства была огромным состоянием. Вместе с инвестициями в более чем триста компаний по всему экономическому спектру Латинской Америки — в банковской сфере, промышленности и сельском хозяйстве (одна только корпорация Lahusen получила 80 млн. песо) — эти деньги стали «важным фактором в экономической жизни Южной Америки»[131]. Однако сути дела это не меняло: выражаясь нынешним языком, могущественного Бормана элементарно кинули. «Эта афера стала возможной благодаря потворству и молчаливому согласию людей, которым в Аргентине Борман доверял больше всех, — Людвига Фройде, Рикардо фон Лёйте, Рикардо Штаудта и Генриха Дёрге; все они имели доверенности на управление банковскими счетами, открытыми в Буэнос-Айресе для проведения операции “Огненная Земля”»[132].
Однако у Бормана и членов его «Организации» была хорошая память, и если Эвите, женщине умной и опасной, они ничего не могли сделать (по крайней мере открыто и сразу, но, как говорится, можно и другим способом: через какое-то время она заболела раком и спустя несколько лет умерла; это сегодня можно заблокировать ген р53, и человек умрёт от онкологии в течение трёх-четырёх месяцев; в 1940-е гг. немецкие врачи уже умели вызывать рак, хотя не скоротечный, — «натренировались» на заключенных в концлагерях). А вот предавшие Бормана банкиры «стали скоропостижно умирать один за другим. Генрих Дёрге скончался при загадочных обстоятельствах в 1949 г.; Рикардо фон Лейте был найден мёртвым на улице в Буэнос-Айресе в декабре 1950 г., а Рикардо Штаудт пережил Лёйте всего на несколько месяцев. Людвиг Фройде, центральная фигура в операции “Огненная Земля”, умер в 1952 г., выпив отравленный кофе. Хуан Дуарте, младший брат Эвиты, в 1954 г. был убит выстрелом в голову; по официальной версии он покончил жизнь самоубийством»[133].
И опять же я не исключаю и в этом случае игру с двойником и обрывание следов. Поэтому аккуратнее будет сказать, что Гитлер умер между 1960 и 1970 гг.
6
Даже если бы С. Данстен и Дж. Уильямс не выложили огромный пласт информации и документальных свидетельств, заставляющих поверить в их версию, смерть Гитлера и без этого казалась бы весьма сомнительной. Во-первых, Гитлер не был суицидальным психотипом. Во-вторых, не для того верхушка с 1943 г. готовила послевоенный запасной аэродром в виде структур, кадров, активов, чтобы в 1945 г. фюрер ушел из жизни — так не бывает. Собственно, в послевоенной истории интересна не столько судьба Гитлера, сколько созданная Борманом, Мюллером и Каммлером глобальная финансово-политическая сетевая структура «Четвёртый рейх», которую нередко именуют «нацистским интернационалом», что на самом деле не одно и то же — частичное совпадение по принципу «кругов Эйлера»; как говорит нацист, один из персонажей романа О. Маркеева «Странник. Тотальная война»: «Рейх не исчез, он стал невидимым. И его война не проиграна. Она стала тотальной».
То, как готовилось создание этой структуры, исследует в своей работе «Четвёртый рейх» весьма интересный аналитик Джим Марс. Его работа вышла на несколько лет раньше «Серого волка», авторы которого использовали содержащуюся в ней информацию. Однако если их интересовало в ней только то, что может быть использовано в качестве иллюстрации к бегству Гитлера, то работа Марса затрагивает целый ряд намного более важных проблем, чем судьба супругов Гитлер, а именно наследие Гитлера — национал-социализм, «невидимый рейх». Во Второй мировой войне, считает Марс, потерпели поражение немцы, немецкая армия, но не нацисты, которые рассеялись по миру (включая США, где сотни бывших нацистов стали работать в военно-промышленном комплексе, как например, Вернер фон Браун, который осуществил наиболее важные запуски американских ракет именно 20 апреля — в день рождения фюрера), поддерживая, однако, тесные связи друг с другом.