Так поменяй "флакон"! В смысле: с подобным "одеколоном".
Федя из немногих, кто знает, что это чудо, потерявшее уже шапку и подсвечивающее предрассветный двор свежей белизной свежеобритой тыковки - княгиня из дома Пястов. Он, кажется, полагает, что я, в припадке похотливости, все мозги растерял.
Типа: Хочу! Вот эту дырку! На каждый день!
Миссионер помалкивает. Похоже, повторяет папу Урбана: "И пусть женщины не пускаются в путь... Они являются больше помехой, чем подкреплением, и представляют бремя, нежели приносят пользу".
"Ложка дорога к обеду".
Если я оставлю её здесь, то эффект потрясения рассосётся. Ломать снова? - Мне жалко. А Полоцк? Да и фиг с ним, с тем Полоцком. Туда-то я по любому доеду. А вот эту женщину... только здесь и сейчас.
***
" - Ты заболел? Пойдём к врачу.
- Потом.
- Врач "потом" называется патологоанатом".
Не хочу.
***
Забрал вожжи из рук, показал где кулаки держать, как на рыси облегчаться, за пояс привязал к лукам, чтобы не вывалилась. Она чуть не рыдает:
-- Господине! Прости меня! Я такая неумелая! Такая бестолковая. Хуже всех.
-- Дурочка. Где ты видела, чтобы княгини верхом скакали? Ты не хуже всех, ты единственная. А, значит, тебе самой решать: хуже ты всех или лучше.
Самооценку придётся выправлять. Резко и нетривиально.
Солнышка краюшек выглянул. Миссионер с малой дружиной уже вперёд ускакал. Пора и нам.
С Федей обнялись, на церковь перекрестились, ворота нараспашку, тронулись.
Вдоль стен крепостных жители стоят, ручками машут. Э-эх, люди добрые, не знаете вы как "Зверь Лютый" ваше житьё-бытьё взбаламутит. Будут вам скоро... кому слёзы горькие, кому мошна тугая, а кому горизонты новые. Кто что выберет.
Через два часа сняли "принцессу" с седла. Сама не могла. Не только из-за привязей.
-- Живая?
-- Д-да. Господин. Ты же сказал: и смерть моя - в воле твоей. Как же я могу ослушаться?
Ты смотри. Ещё шутить пытается.
-- Молодец. Наперёд запомни: будешь меня о смерти просить - к мужу отправлю.
-- Он... он меня убьёт.
-- Хорошо, что ты понимаешь. Давай в кустики и дальше пойдём. С одеждой справишься или гридня прислать?
-- С-сама.
На следующей перемене лошадей она уже не шутила и от помощи не отказывалась. Точнее: пришлось на руках отнести.
Нет опыта, нет навыка... главное - нет мышц. И вот зародыши, "корешки" разных "сгибающих" и "разгибающих" пытаются. А нечем. Они растут, крепнут. И болят. Все. Нормально - нагрузка постепенно увеличивается. Где вы у меня видели нормальность?
Ольга Вячеславовна Зотова, "гадюка" А.Толстого, была, наверное, слабее Елены Ростиславовны. Недоубитая, недорасстрелянная, недели постельного режима в голодных лазаретах девятнадцатого года. За месяц стала кавалеристом. Хотя настоящего удара у нее не было: в ударе вся сила в плече.
У "гадюки" было в обучении много того, что "принцессе" не надо: строевая, рубка, стрельба, политзанятия, уход за конём. Здесь - только верховая езда. Много. И - "необходимость - лучший учитель". При любом намёке на слабость, на неисполнение команды я спрашивал:
-- Отправить к мужу?
И она была готова хоть в костёр лезть.
"Принцесса" попала в самый скверный вариант конного марша.
Когда идёт войско - есть обоз, который всё тормозит. Большой отряд, даже сплошь конный, подстраивается под медленных. Разные орг.потери. Построиться, выждать начало движения, время постановки на бивуак...
***
"Один день Ивана Денисовича":
" - А миг - наш! Пока начальство разберется - приткнись, где потеплей, сядь, сиди, еще наломаешь спину".
" - Какой секс вы предпочитаете?
- Групповой.
- О! А почему?
- Сачкануть можно".
В большом отряде всегда можно... сачкануть. Или отдохнуть, пока это делают другие.
***
Даже у государева гонца лучше. Он идёт сам или сам-друг. Может выбирать темп под себя. Сегодня что-то не в духе - пойдём медленнее, завтра нагоним.
Здесь самый тяжёлый вариант: марш воинской сотней.
Войско Даниила Галицкого в этих местах в походе на ятвягов делало 60-80 вёрст в день. У меня нет сотен гридней, среди которых обязательны "тормоза". И не чистая кавалерия - идём одвуконь. Шесть через шесть. Рысью. То тихой (трот), то резвой (мах).
В Европе лошадей, бегающих рысью, называют "костотрясами", на них ездят слуги и низшие сословия. Рысь стала распространенным аллюром после того, как появились дороги, экипажи и конный транспорт.
Это - там. У нас и в Степи рысь - основной аллюр. Шагом - медленно, галопом - лошадь скоро выдыхается.
Уже на средней рыси появляется подвисание, слышны два удара копыт на каждом шаге. И два встряхивания всего, что на лошади. Полтыщи вёрст махать сиськами и побалтывать маткой...