– Ребята, вы не нервничайте. Не бойтесь… Все будет хорошо…
– Вы думайте, что мы тут умом от страха тронулись? – понял Сергей. – Нет. Все сложнее. Вы про инвариантности Вселенной слышали? Так вот заверяем, что это – не правда. Она, оказывается, весьма даже не инвариантна. Нам известны по крайней мере два её варианта.
Похоже, что мы заговорили сложными, не обычными словами его как-то привела в себя.
Глядя на нас с выражением «чтобы не допустить паники можно поговорить даже об этом» он сказал.
– Может быть у вас даже доказательства есть?
– Доказательства?
Мы переглянулись и не сговариваясь хихикнули. Все вспомнили тот момент из «Красной жары», когда Шварценеггер, игравший нашего милиционера, пришел арестовывать отечественных мафиози.
– С доказательствами будет сложно… Говорить то мы можем только о том, что ещё будет. Фактов для вас нет. Они только для нас уже свершившиеся вехи истории, а для вас… Пшик. Предположение и больная фантазия…
– Хотя почему так? – сказал я. – Можно ведь как-то по косвенным признакам определить можно ли доверять информации или нет.
Мы говорили друг с другом, но слова наши предназначались Секретарю ЦК.
– Это как? – спросил Никита.
– То, что мы предлагаем – необычно и удивительно и не укладывается ни в какие рамки. Но ведь человек, если он целостен, не может быть удивительным только в одном месте, а в остальных быть обычным человеком? Не так ли?
Я посмотрел на Тяжельникова. Помедлив тот кивнул.
– И что же у вас такого удивительного?
– Потом, когда…
– И если! – вставил Сергей.
– Да. И если все это закончится благополучно для кого-то из нас вы сможете проверить как мы жили до девятого класса три обычных школьника и что у нас служилось после… Может быть это заставит вас внимательнее относиться к тому, о чем мы рассказываем.
Тяжельников огляделся. Вокруг ничего не изменилось. Он вздохнул.
– Спецназ ждете? – спросил Сергей. – Так рано еще. Так быстро такие дела не делаются.
– Откуда знаете?
Сергей плечами пожал.
– Опыт…
Хорошо не сказал, что свой опыт. Хотя мы точно представляли, как и что может произойти – боевиков-то сколько в будущем было пересмотрено! Сперва – переговоры, потом лапша на уши для отвлечения внимание, а только потом – спецназ.
– То есть вы все знаете и все умеете?
– Ну, не все, – скромно сказал я. – а только кое-что…
Он оглядел нас.
– Ну и, если вы такие умные, если таки, за кого себя выдаёте, что случится в следующем месяце? Или хотя бы до конца года?
Мы переглянулись, одновременно пожав плечами.
– Что-то наверняка случится…
– Нечего сказать?
– Есть. Есть что спросить. А много вы-то сами помните из того, что случилось… Ну скажем…
Я прищурил глаз прикидывая в какое время можно закинуть Евгения Михайловича.
– …лет пятьдесят назад? В 20-е годы? Ну, да… Где-нибудь на второй неделе сентября? Гражданская война… Интервенция…
Он молчал. Тогда начали вспоминать мы.
– Голод в Поволжье…
– Слушай, там ведь какие-то съезды были… – сказал Сергей.
– Были, конечно. Только сейчас эта информация актуальная, а у нас… – я поморщился.
– А что в вашей Вселенной сейчас актуально?
Я посмотрел на него с интересом.
– Как же нам расценивать этот вопрос? Как признание возможности такого перемещения во времени или простое желание поддержать разговор?
– Как второе…
– Ну что ж. Тоже неплохо…
– А давайте используем его память как копилку! – предложил я.
– Это еще как?
– Как обычную копилку.
Я увидел, что меня не поняли ни мои друзья ни сам убеждаемый.
– Ну вот смотрите… Ну вот что такое копилка? Баночка, в которую укладывают разные монетки. Туда могут попасть и настоящие монетки и фальшивые. Пока они лежат – все ничего, все нормально. Разницы между тем и другими никакой нет. Они одинаково гремят в баночке, но приходит время и их достают оттуда и тогда…
Я поднял палец.
– И тогда выясняется где там настоящие там денежки, а где – фальшивки, а где и вовсе шайбочки и гаечки…
– То есть?
– Мы даем Евгению Михайловичу информацию. Если выживем-то с течением времени у него будет возможность проверить врем мы или нет… Ну а если все обернется и вовсе нехорошо, то…
Я вздохнул.
– Все равно обидно не будет… Просто развлечемся.