– Ну… Как вариант… – согласился Сергей. – Только давайте все-таки контрольный звонок сделаем.
Он ткнул пальцем меня в грудь.
– Позвони домой. Может быть у директора что-то изменилось, и он нас ищет?
Резон в этом был, такое случалось. Телефонная будка стояла рядом – у стены дома напротив Райкома, рядом с входом в магазин «Цветы». Сожалея, что тут еще не в ходу сотовые, мы перешли улицу и я позвонил домой. К телефону подошел папа.
– Тебе какой-то Андрей Андреевич звонил.
– Что-то просил передать?
– Просил, чтоб ты с ним связался. А это кто?
– Знакомый поэт. Вознесенский.
– Ну-ну… – Я почувствовал, что отец улыбается. – Не забудь позвонить…
Повесив трубку, я повернулся к друзьям.
– Звонил Вознесенский.
– И что?
– Просил перезвонить. Кто телефон помнит?
Я смотрел на товарищей, а они – на меня. Наконец Никита сказал:
– Самый тупой карандаш лучше самой острой памяти…
Он достал записную книжку.
– Две копейки найдете или дать?
Я вышел из будки.
– Давай сам звони.
Никита не стушевался. Мы смотрели как наш друг говорит с Андреем Андреевичем.
– И Поэт с поэтом говорит….
Поэтический междусобойчик получился коротким. Разница в классе была очевидна – Никита больше энергично кивал головой, угукал да бросал в трубку междометия. Только однажды спросил:
– А вы где сейчас?
Повесив трубку на рычаг, сообщил.
– Нас сегодня ждут. Андрей Андреевич в городе, а не на даче. Поедем?
– А цель?
– Сказал, что хочет поговорить с вами…
Я посмотрел на часы. Было начало первого. Повеселиться можно будет и ближе к вечеру. А сейчас – дело…
– Не вижу препятствий… Поехали?
Мы пошли к метро. Шли молча – ни один из нас не хотел говорить о том, что только что произошло в райкоме. Кто его знает, что получится? Удача – она птица пугливая. Еще спугнем своими разговорами о Фестивале… Лучше не суетиться.
Уже в вагоне, чувствуя, что молчание наше становится нестерпимым, спросил у друзей:
– Вот про Аллу Борисовну мы вспомнили и песню ей может быть подарим, а сами-то мы как? Что мы вцепились в Андрея Андреевича? Давайте еще в кого-то вцепимся…
– А в кого? Есть предложения?
– Фамилия «Танич» вам что-то говорит?
– А то! «А лебедь белый на пруду, качает падшую там звезду…»
– «Лесоповал»?
– И не только он. Насколько я помню он охотно ввязывается с авантюрами с мало известными исполнителями. Антонову помогал, Кузьмину… Апиной… Может, и мы ему подойдем. Он нам стихи, а мы – музыку…
– Всегда хотел спросить – как надо понимать слова «падшая звезда»? Это он о чем сочинил? Что имел ввиду?
– Если мы поспешим, то этот вопрос слушатели будут задавать тебе. Стихи-то пока только в твоей голове.
– А что он кроме шансона написал?
– Да много чего…
– Точно! Помните «Берегите женщин»? Ну фильм такой, помните? Там ведь все песни Антонов написал на его слова!
– А когда?
– В начале 80-х, насколько я помню.
Я с сожалением качнул головой.
– Это же почти десять лет тому вперед! Не рано? Поймут ли? Помните, что говорили о том, чтоб брать из середины 70-х?
– В запас возьмем. Запас плеча не тянет.
Когда мы уже вошли в метро и вышли на перрон он сказал:
– Нам системный подход нужен. Как бы там с Берлином не вышло, надо будет сдать экзамены и сесть как-нибудь всерьез в библиотеке, почитать стихи.
– Это еще зачем?
Толчки горячего воздуха из тоннеля говорили о приближающемся поезде. Наш поэт повернулся к нам.
– Вот ты сколько поэтов знаете?
– Двух, – ответил я – Тебя и Андрея Андреевича…
– Да я серьезно. Сколько поэтов песенников знаете, ну, из советских?
Мы с Сергеем задумались и начали вспоминать.
– Танич, Шаферан…
– Поперечный.
– Матусовский, Резник…
– Дербенев…
– Гладков!
– Добронравов.
Никита кивал. Когда мы остановились он заметил.
– Ну, Гладков, допустим, композитор, а не поэт. Ну, а вот все остальные, кроме Добронравова, могут стать предметом нашего приставного внимания.
– А чем тебе Добронравов не угодил?
– Ничем. Но давайте оставим его Пахмутовой. Эта пара и без нас хорошо справляются.
– Так ты что предлагаешь?
– Читаем их стихи и как только натыкаемся на что-то такое, что в будущем будет положено на музыку – берем на заметку или тут же перетаскиваем из будущего в настоящее. Вот это и будет нашим ключиком, чтоб войти в тот круг.
– По уже отработанной технологии?