– Не исключаю. Но какая разница? Скандалься известность, все равно известность! Надо нам выходить в люди, налаживать связи в этой среде. Как там Твен писал не помните? Что – то про некролог…
– «Любое упоминание в прессе, даже самое негативное, кроме некролога, это реклама…»– сказал начитанный Никита. – Точно. Марк плохого не посоветует! Так что давайте пользоваться тем, что в руки идет. Я подошел ко входу. Две молодых девчонки стояли там в летней форме одежды… Платьица, а у одной даже шляпка.
– Вот он! – сказал одна и уже обращаясь ко мне продолжила. – Вы приглашали, помните?
Я поклонился.
– Спасибо, что приняли предложение. Прошу…
Я пропустил из вперед и кивнул в сторону нашего столика. Сергей подтащил еще два стула, и мы начали знакомиться. Оказалось, обе девушки – начинающие журналистки. Они были чуть старше нас и от этого понятно было, что никакие они не журналистки, а просто те девчонки старше нас нынешних года на два, что в этом году не получилось поступить в Институт и от этого им пришлось устраиваться в редакции, чтоб нарабатывать рабочий стаж для следующего хода. Мы познакомились. К нам пришли Лена и Галя. Сразу было видно, что по ресторанам они ходят не часто. Наши гостьи вертели головами, разглядывая зал.
– И скоро тут все начнется?
По их взглядам понято было, что не часто они получают предложения пообедать в ресторанах.
– Ждем, – я кивну на столик, что предназначался для ансамбля. – Как – то невежливо начинать все без молодых.
– Ну… Тогда расскажите нам о себе. И чем нынче дышит современная моложёная музыка?
Одна из них достала из сумочки блокнот и приготовилась записывать. На полноценное интервью это никак не тянуло, а вот просто потрепаться… Почему бы и нет? Они посматривали на нас снисходительно, но и мы отвечали не менее снисходительными взглядами. По их возрасту они вполне оказаться нашими внучками.
– Чистым воздухом творчества и свободы, как, собственно и во все времена. А мы… Что мы? Мы десятиклассники 456 школы, это тут недалеко, в Вешняках. Музыку любим давно и играем уже немало.
Я говорил и не капельки не врал.
– А аппаратура у вас откуда? Заработали? – чуть насмешливо спросила одна.
– Не угадали. – Я стал серьезен. – Мы, конечно, работали в пионерском лагере, но там, сами понимаете, на аппаратуру не заработаешь… Во всяком случае за один месяц. Так что инструменты не наши, а из районного Дома культуры.
– Так это вы у нас что, интервью берете? – дурашливо спросил Никита. – Или как?
– Пока просто разговор, – серьезно ответила Галя. – Мы просто интересуемся, а там как получится… Нам заведующий Отделом так и сказал…
«Наверняка он сказал: идите к ним хорошо там покушайте, если случай подвернулся!» – подумал я, но крамольную мысль свою не озвучил, а спрятал под широкой улыбкой. Похоже, что мои товарищи почувствовали что – то подобное, но тоже проявили вежливость. Мы переглянулись и синхронно пожали плечами.
– Хорошо. Интересуйтесь.
– А дальше? Что будете делать дальше? Пойдете по музыкальному пути? Я понимаю, – с пониманием расшифровала она свой вопрос. – Поклонницы, восторги…
– Хотелось бы, – признался я. – Там ведь еще и звания, и деньги, и слава…
Они переглянулись, словно раскусили наше гнилое нутро.
– Нет девушки, – качнул головой Никита. – То, о чем говорите вы и о том, что сказал Володя это не цель. Это издержки…
– Это как это? – удивились сразу обе.
– Очень просто. Цель для нас не прославиться и заработать, хотя, что греха таить, деньги для жизни тоже нужны. Цель– самореализация. Мы чувствуем, что можем что – то сделать и мы сделаем, что можем, а вот далее – как получится… Вот вы именно в газету почему пошли? Не в продавцы, не в художники, не в ткачихи? Наверное, потому что чувствуете, что это ваша профессия и к этому стремитесь. А мы– чувствуем музыку.
Немного кривя душой, я добавил.
– Если у нас не получится стать профессионалами, то мы в любом случае будем любителями… Знаете есть такое английское словечко «хобби»?
– А вы сами пишите песни?
– Конечно пишем. Наверное, треть того, что вы сегодня услышите это как раз наши песни. Вас ведь Лена зовут? – спросил Сергей, с прищуром глядя на девушку.
– Лена….
– Вот если б вас звали «Энджел», то… – он добавил в голос мужской харизмы… Глаз стал влажным, а голос– ощутимо бархатным. Я уж вовсе собрался пнуть его ногой, но припомнил, что «Роллинги» напишут её только в 1973 году… Ну в том случае, если мы этого не сочиним в 1972–м.
– А такая песня есть?