- Так, так... И из-за чего была драка?
- Да собственно из-за неё и была, - Игорь посмотрел на деда, - я не хотел драться, правда, но они стали её отнимать.
- Тогда умывайтесь и ко мне, буду вас лечить, - дед улыбнулся, - а там и обедать будем.
***
Ира думала, что есть, просто не сможет, но борщ так вкусно пах…
И теперь мысли были сонными, словно мухи по осени. Она даже от пирога отказалась. Игорь с Ярославом тоже вроде повеселели, хотя горечь перенесенной недавно обиды еще мелькала в их глазах.
- Ну что наелись? – спросил дед, убирая со стола.
Все дружно закивали.
- Спасибо, дедушка – сказал Игорь – Пойду я. Дома, поди, заждались.
- А ты не спеши. Посиди лучше с нами на крылечке.
Дед собрал посуду, и вышел во двор. Ребята расселись возле. Набивая трубку пахучим табаком, дед хитро посмотрел на Иру.
- Обычно я сказки на ночь рассказываю. Но сегодня, думаю, надо сделать исключение.
Ира недоверчиво посмотрела на него. Игорь смущенно отвел глаза.
- До сказок ли сейчас.
- А вам, молодой человек, её будет особенно полезно послушать.
Так вот. Сказка это про певца. Жил такой в одном селе. Не то чтобы его не любили, только ругали все время. Бездельником звали, да неумехой...
Ты глазки-то не отводи. Знаю. И тебя так называют. А просто от непонимания все. У нас как, если не работаешь как все, да по хозяйству не разумеешь, то сразу бездельник...
А певец умел многое, да вот только заботы люда простого уж очень ему не интересны были. Зато на дудочке играл, как бог. Никто мимо пройти не мог, всяк послушать останавливался. Но дело это не меняло. Песни песнями, а работать тоже надо. К чему я это всё рассказываю? Да к тому, что случилось ему влюбиться. Да так что жизнь не жизнь без неё. Посватался он к ней. Вроде и девушка не прочь, да вот родители отказали. Сказали, что песнями семью не накормишь, да дом не построишь. Да и другие селяне их поддержали. Пошел парень к реке. Думал: «Брошусь с горя в речку быструю. На что мне жизнь, коль с нею рядом не быть?»
Пришел, сел на столбы, что старый мост держали. Решил песню последнюю сыграть, с дудочкой попрощаться. Мелодия вышла грустная, сердце, от неё, слёзы кровавые пускало. Затихли последние звуки, и вдруг слышит певец, плачет кто. Глядь, а то дед старый.
- Ты чего плачешь, дедушка?
- Да как же не плакать? Песня у тебя больно грустная.
- Грустная… - согласился певец – А ты чего, дедушка, делаешь то здесь?
- Мост строю, - горько вздохнул дед.
- Мост? – удивленно посмотрев на остатки старого моста, переспросил певец. А потом и приметил, что столбики то совсем свежие. Да и настил вроде как кто-то класть начал.
- И долго строишь?
- Долго, – ещё горше вздохнул дед.– Почти уж пять годков прошло.
- А чего же ты его один то строишь?
- И не стыдно тебе? – обиделся старичок. – Вон как на дудочке умеешь, а над старыми насмехаешься.
- И не думал, - торопливо замотал головой певец,- ты прости, если обидел чем.
Дед пристально посмотрел на него:
- И впрямь не знаешь? Вижу, что нет. Ну, человек ты душевный, расскажу тебе. Гулял я как-то в таверне, по случаю рождения сына у кума моего. Хорошая гулянка была. Только увлекся я горькой, перебрал маленько. Да спьяна мост старый и сжег. А как без моста? Собрался люд, да и порешил: в наказание нужно мне новый мост за пять лет построить. А чтобы не убежал, цепью и приковали.
- Цепью?
- Да я и сам бы убегать не стал. Если мост построить успею, тут жить и останусь. Следить за ним буду.
- А когда закончить то его нужно?
- А через два дня к закату и нужно,- грустно выдохнул старик.
- Через два дня? Но ты же не успеешь.
- Если не случится чуда, то не успею.
- И что тогда?
- Казнят. Палками забьют, как пса шелудивого.
Певец задумался: «Нехорошо получается. Надо помочь. Тут вроде недалече в селе терем купцу справили, может плотники еще не ушли. Попросить их о помощи. Авось не откажут».
- Ты дедушка не отчаивайся. Я помочь тебе попробую.
- Да куда тебе, - махнул рукой старичок, - что ты, кроме песен своих, умеешь?
Не стал слушать его парень, в село то побежал. Нашел плотников в корчме местной. Они как раз успешное окончание строительства праздновали. Попросил он их о помощи, да куда там. Платить то ему нечем. Но не растерялся, предложил им песню послушать. А в песне все и рассказал про старика-то. Расчувствовались плотники, не в деньгах, говорят, счастье. За дело доброе, мол, на том свете воздастся. Так и пошли с ним.
Пришли к реке. Смотрят плотники, работу будущую оценивают.
- За три дня справимся,- говорит старшой.
- Нет трех дней, – отвечает певец, – Только до завтрашнего заката времени и осталось.
Покачали головами мужички, но за дело взялись. Ладно пошло, всяк на своем месте. Певец, было, сунулся помочь, да понял – лишний он там. Время идет, вот и настил уж готов. Да что-то замедлились движения плотников, точность потеряли. Берет усталость свое.
«Ну, - думает певец, - мое время пришло. Сыграю им».
Заиграл, мелодия выходила из дудочки чистая, бодрая. Распрямили плечи плотники. Замелькали топоры, словно крылышки у пчелки. Откуда-то и силы взялись. Успели. Построили мост к закату. Добротный, красивый. Переливаются капли смолы в закатном солнце.
А чуть позже и люд собираться стал. Думали, посмеются над стариком. Знали, когда наказывали, - не построить одному мост. Да не вышло. Пришлось им отпустить его. А старик так у реки жить и остался.
Замолчал дед. Молчали и ребята. Послеобеденная жара прибила все звуки к земле. Воздух был густой и тягучий, наполненный пряным запахом луговых трав.
- А что же с певцом случилось? – спросила Ира.
- С певцом? – удивился дед. – А что с ним должно случиться?
- Ну как же.
- Ах, ну да. Ты про невесту его? А все хорошо было. Узнали плотники про беду его, и помогли ему дом справить, да родителей той девушки упросить. Говорят, долгая жизнь у него была. Счастливая.
Игорь, молча, достал из кармана сломанную свистульку. Ласково погладил дырочки. Посмотрел на Иру, потом на Ярослава. Те посмотрели на него в ответ, чистыми ясными глазами, полными веры.
- Спасибо, дедушка, – Игорь поднялся, – Пойду я. А то еще дерево нужное найти надо. Чтобы свистульку вырезать.
- Не за что, – улыбнулся дед.
Сосновый бор, достаточно редкий для этих мест, был залит светом. Казалось, что свет исходит из оранжевых стволов, а не сверху, от солнца. Да и сам свет был оранжевым, теплым и удивительно уютным. Они лежали на опавших иголках и шишках, и молчали. Было просто хорошо. Издалека долетел визг и крики. Где-то внутри, ей очень не хотелось вставать, куда-то бежать. Но она уже бежала. Вместе с Яриком.
- Это было там, точно? – выдохнув на бегу, Ярик свернул влево. Ира лишь молча, кивнула.
- Волк. Это волк!? – донеслось оттуда. Ира с Яриком прибавили ходу. Вылетев на поляну, они увидели троих ребят, осторожно заглядывающих в яму, возбужденных и испуганных.
- Что там?! – спросил Ярик. Ребята обернулись.
- Волк.
Они подошли и заглянули в яму. Ире было страшно, но в тоже время ей очень хотелось увидеть волка. Каково же было её разочарование, когда там оказался грязный, тощий щенок.