Посмотрел наместник на колдуна, хоть и длинный как жердь, да тощий ... Сколько в таком весу то будет? А все равно жалко.
- А как скоро дом готов будет?
- Да за завтра и справлю. Ну, так как?
Удивился наместник. Знать сильный колдун. Думал, и так и этак прикидывал.
«Ладно, - думает, - пусть строит, а там и поглядим. Может и платить не придется». А сам колдуну и говорит.
- Экий ты волшебник сильный, за день дом.. А если он мне не понравиться, платить-то все равно надо будет? Вдруг ты меня в лягушку и того...
- Не бойся, - говорит колдун, - я с тобой хлеб соль ел, теперь не трону. И не обижу.
Обрадовался наместник. И ударили по рукам.
Рано проснулся наместник. И сразу смотреть, как колдун ему дом строить будет. А тот спит. Разбудил его наместник, да спрашивает:
- Ты забыл, наверное, что дом мне строить собирался? Вот я и решился напомнить.
- Не забыл,- зевает колдун, – Я ничего не забываю. Не беспокойся, будет тебе к вечеру дом. Иди лучше золото собирай. Да смотри, чтоб никто ко мне и близко не подходил, пока волшбу справлять буду. Я-то добрый, никого не обижу. Да случайно зацепить может.
Испугался наместник, обещал, что никто и близко не подойдет. Уж что он там сказал, чем страшил, но никто и вправду не посмел подсматривать.
Извелся за день наместник. Испарина лоб покрыла, лицо красное. Построит, не построит? Построит платить надо, а жалко золото отдавать. И вечер близко. Не ест, не пьет. Ходит по двору кругами.
Вот солнце за гору, а люди ко двору. Работу у колдуна принимать. Смотрят, не надивятся. Не дом, - терем! Светлый, просторный, в три поверха. И конюшни есть, и бани, и сарайчики, и погребки. А красоты-то, какой: ставни резные, крылечко красное, да со столбиками позолоченными. Наместник как увидел, так и слов не осталось, бегает, руками разводит, да ахает.
- Вижу, понравилась работа моя? – улыбается колдун – Твоя правда. Лучшего я пока не создавал. Все на месте, все при деле. Ничего лишнего.
-Да- Дада... – кивает наместник, а самому уже и не в радость. Теперь платить придется. – Вот только площадочки-то нет, для думания. Да и окна спальни на восток. Это ж солнце спать не даст. Ай-Ай-айНе буду тебе платить столько. Сто золотых, больше работа не стоит.
И смотрит, что колдун сделает. Хоть и обещал тот, что не тронет, да боязно.
- Ты это что же?!- возмутился колдун, – Ты зачем меня обманываешь? Все видят, что терем тебе нравится. Давай, как уговаривались.
- Нет,- и откуда только храбрость взялась у наместника, – Или сотню бери. Или ничего не дам. А сделать мне ничего ты не можешь.
- Верно, говоришь, не могу, – согласился колдун, – И терем разрушать не буду, работу свою портить...
- Так согласен на сотню? – обрадовался наместник.
- Но и сотня твоя не нужна, - обиделся колдун. – Вот пусть люди решают, они все видели, если скажут заплатить, плати.
- Ну, пусть говорят, - согласился наместник. А сам так, взором орла хищного смотрит. Потупили люди взгляды, молчат. Колдун уйдет, а с наместником им еще жить. А уже и урожай скоро. Обдерет как липку. Никто в защиту колдуна не выступил.
- Ну... - говорит колдун, - и мне другого не остается. Раз золото так важно для вас, так и будет. Будете жить богато, год от года горести будут обходить вас. А богатство множиться. И будет так, пока терем мой стоит. Разрушите терем, навсегда богатства лишитесь. Только счастливы вы не будете, так как голод ваш, то золото не утолит.
Загремел гром, потемнело вокруг, - в подтверждение слов его. Сверкнула молния, и исчез колдун. Только издалека донеслось:
- А терем разрушит, рожденный в вашем городе...
Очнулись люди, смотрят на наместника. Накликал беду.
- Ну что смотрите!? - закричал он на них, - Ничего плохого он не обещал. А золото, его всегда мало. Так что расходитесь, «богачи». Мож и вас дома кули золота ждут.
Подумали люди и согласились. Что плохого в богатстве?
Конечно, дома золото их не ждало, но земля и впрямь сама плодоносить начала. Не забот, ни хлопот. Знай урожай собирай. Засухи, саранча и разбойники стороной обходят. Красота. И стали люди тот терем сторожить, что б никто не разрушил. А самим страшно: в город никого не пускают, детей не рожают, свадьбы не играют. Чтобы не родился тот, кому суждено проклятие снять.
И вот однажды. В метель, да в холод, показалось сторожу, будто плачет кто. Пошел посмотреть, а на камне мальчонка маленький лежит. А вокруг него кошки. Много кошек. Мурлычут, боками греют. Удивился он сначала, захотел к себе мальчишку взять, да вспомнил слова колдуна. И кошки эти... Так и есть. Это именно ОН! Разогнал он кошек. Отвернулся и пошел, а ребенка оставил. Замерзать оставил. Знал что делает, знал, - и потому оставил.
Замерз мальчик, умер. А с ним и надежда умерла. Сторож никому не признался, не успел. Сердце не выдержало, разорвалось. Наутро нашли его мертвым. Так весь город в страхе и прожил. Богатства много нажили, а передать некому.
Вот и стоит тот город мертвый. Никто там не селиться больше. Да и не помнят уже люди, где и город-то такой стоял. Только говорят, что каждый житель горда перед смертью каялся и плакал. Но сделанного не вернешь...
- И все? – после паузы, спросила Ира.
- А что тебе не понравилось? – удивился дед.
- Почему их никто не спас?
- Они не хотели, что бы их спасали, - улыбнулся дед, - они выбрали сытую и спокойную жизнь. Разве это плохо?
- Не зна-аю? – потянула Ира – мальчика жалко.
- Жалко, - согласился дед, - но такова была цена.
- Как бы хорошо им не было жить, они не должны были кидать ребенка, – сказал Ярик, и посмотрел на Иру.
- Не суди. Он считал, что делал правильно. Защищал друзей и любимых.
- Все равно, – упрямился Ярик, – они не правы.
- А кто прав? – спросил дед
- Ну-у, - смутился Ярик, - кто сделал бы наоборот.
- Например ты? – Ярослав кивнул. - А почему ты так решил? Если бы тебе пришлось выбирать между счастьем для своей семьи, и несчастьем кого-то там... Ты бы что выбрал?
Ярик молчал.
- Все равно, - тихо сказала Ира, - их счастье не стоило его жизни.
Дед кивнул.
- И они обязательно должны были стать несчастными? – спросила Ира
- Не обязательно, но они этого боялись и потому так поступили.
Ира наморщила лобик, и быстро глянула на Ярослава.
- Яра, а ты на меня сердишься?
Ярик молчал.
- Я тоже боялась... Я теперь знаю, что не права, но мне было страшно.
- Я щенка у вас оставлю? – смущаясь, попросил Ярослав.
- Ир, ты что думаешь? – спросил дед.
- Конечно! – обрадовалась она, и обняла Ярика. – Я знала, что ты поймешь...
- А как ты его назовешь? – улыбнулся Ярослав.
- Волк, – засмеялась Ира.
Налитое красным, распухшее и отяжелевшее за день, солнце, падало за видно край. Ветер, насыщенный запахами летнего луга, мягко шелестел в листве. Вокруг проснулись сверчки. Звонко пускали трели. Над полями поднимался туман: плотный и густой.
- Ты чего не переобулась? – спросил Иру дед - Туман осядет, ноги промочишь.
- Да ладно, - отмахнулась Ира, - сам же говорил, что по росе босиком бегать полезно…
- Так-то бегать, - нахмурился дед, - а мы сидеть будем. А ну мигом переобуваться.