Между тем группа Добровольского вторую ночь пробиралась к намеченному месту. Проходя вечером мимо поселка, разведчики обратили внимание на ярко освещенные окна длинного одноэтажного здания, откуда доносились шум мотора и лязганье железа. «Наверняка какие-то немецкие мастерские», - решили разведчики. Обычно они обходили стороной населенные пункты, но на этот раз решили подойти к поселку и узнать, что же находится в освещенном здании. Двое залегли в кустах полыни, а Петр Бондаренко подполз к плетеной изгороди крайнего строения и прислушался. Во дворе залаяла собака, и тут же открылась дверь дома, на крыльце появилась женщина с миской в руках:
- Чего лаешь? Несу, несу.
Бондаренко тихо окликнул хозяйку. Женщина остановилась, не решаясь спуститься с крыльца.
- Не пугайтесь, я от партизан…
- Да я не за себя боюсь, а за вас - деревня переполнена фашистами.
Из короткой беседы с ней Петр выяснил, что в поселке расквартировано вражеское подразделение технического обслуживания, а в освещенном здании - мастерские по ремонту танков и стрелкового оружия, поступающих со станции Киличи. Такие сведения тоже важны, и разведчики взяли их на заметку.
Не доходя до железнодорожного полотна с километр, между разъездами Киличи и Грамматиково, разведчики остановились на дневку у небольшой речки Индолы. Отдыхали поочередно. Укрывшись в зарослях камышей у самого берега, они вели наблюдение за железной дорогой и будкой (в ней была охрана из четырех человек), а также за проселком, по которому двигались колонны автомашин.
- Обратите внимание, - сказал Добровольский, - в сторону Грамматиково из Феодосии везут боеприпасы и вооружение, а обратно машины идут порожняком. Наверно, боеприпасы в Феодосию доставляются морем, а в Грамматиково расположены склады. Да и поезда в сторону Феодосии тоже следуют порожняком, а обратно - с грузом. Значит, взрывать нужно поезд, идущий из Феодосии, - уверенно произнес он.
Под покровом темноты, соблюдая большую осторожность, разведчики перешли речку и по заболоченному участку доползли до крутой насыпи железнодорожного полотна. Здесь, в топком болоте, и притаились. Мимо по шпалам прошел вражеский патруль, освещая путь карманным фонариком, и скрылся в будке. Бондаренко и Добровольский поднялись на насыпь и заложили под рельсом, вблизи моста, мину. Вуколов прикрывал их и обеспечивал отход. Из будки вышли двое часовых и стали по обе стороны моста.
Поезда не пришлось долго ждать. Его яркие огни осветили железнодорожное полотно. В этот момент часовой обнаружил разведчиков. Гитлеровцы открыли стрельбу и пустили в небо ракеты. Но было уже поздно. Бондаренко быстро сбежал с насыпи, разматывая шнур от взрывателя, и, когда паровоз наехал на заряд, рванул шнур. Раздался оглушительный взрыв, в разные стороны полетели обломки металла и разбитых вагонов, послышались крики и беспорядочная стрельба. Паровоз и 14 вагонов с техникой и живой силой противника были уничтожены. Движение железнодорожных составов на участке между станциями Грамматиково - Киличи прекратилось на 10-12 часов.
Гитлеровцы были в смятении. Не успели оправиться от одного взрыва, как последовал другой и, по всей вероятности, не последний.
Возвращаясь с боевого задания, разведчики группы Добровольского случайно встретились с жительницей поселка Тереклы-Шейх-Эли Симой Кляцкой. Ясные глаза женщины, ее сердечность располагали к себе. Прощаясь с разведчиками, она сказала:
- Мы с нетерпением ждем наших спасителей - советских воинов. А я готова помогать им чем могу.
Когда Добровольский доложил об этой встрече командиру, тот решил встретиться с Симой, поговорить с ней более обстоятельно.
Через несколько дней группа Анненко вновь отправилась на боевое задание.
Неподалеку от станции Сейтлер Анненко установил наблюдение за железнодорожным полотном, внимательно осмотрелся, выяснил, где находится охрана и по какому маршруту следуют патрули, подготовил заряд. Операцию пришлось проводить в трудных условиях, так как охрана находилась почти рядом с намеченным для взрыва участком. Он решил поставить заряд сам, быстро подполз к полотну, поставил мину с взрывателем натяжного действия и отполз к товарищам. Как только патрули услышали шум приближающегося поезда, они пошли в обход и, пользуясь специально приспособленными искателями, неожиданно обнаружили мину. Патрульных было четверо. Они остановились около заряда и, размахивая руками, начали ставить красный сигнал. Анненко приказал взорвать мину. Щукин потянул шнур. Четверо гитлеровцев и большой кусок рельса со шпалами взлетели в воздух. И снова движение поездов было прервано на несколько часов.
Разведчики накапливали опыт. Командование получало все новые и новые сообщения о взорванных железнодорожных эшелонах противника:
23 сентября в 20 часов южнее станции Сейтлер взорван эшелон с автотранспортом, шедший на Джанкой; уничтожено 10 вагонов, паровоз, большое количество автомашин, движение приостановлено на 15 часов.
Через два дня взорван эшелон, шедший также на Джанкой; уничтожено 17 вагонов с живой силой и боевой техникой противника, движение прервано на сутки.
5 октября в четырех километрах севернее станции Сарабуз группа Ивана Анненко взорвала эшелон, уничтожив паровоз, 16 вагонов, много живой силы и боевой техники врага; движение прервано на 20 часов.
31 октября Добровольский, Щукин и Вуколов, опираясь на помощь патриотов, взорвали крупную Зуйскую МТС, обслуживавшую немцев; было уничтожено большое количество тракторов, запасных частей и инструмента, приготовленных к отправке в Германию.
20 ноября в 20 часов в двух километрах южнее станции Китай взорван эшелон, шедший на Симферополь: уничтожены паровоз и 13 вагонов с военной техникой противника; движение приостановлено на 14 часов.
Гитлеровское командование и жандармерия были в смятении. Карательные отряды свирепствовали. Проводились поголовная проверка населения и обмен документов. Был издан специальный приказ, предписывавший сжигать в степях кукурузу, ковыль, кустарники, усилить охрану железных и шоссейных дорог, приложить все силы к вылавливанию и уничтожению советских партизан, разведчиков и тех, кто помогает им.
Оставаться в землянке на «сиреневом островке» было опасно. Нужно было искать новое место базирования. Перед группой стояла задача не только взрывать железные дороги, склады и уничтожать живую силу и технику противника, но и вести разведку, добывать сведения о дислокации и численности его войск, вооружении и боевой технике.
Для выполнения этих задач разведгруппа нуждалась в помощи советских патриотов из местного населения. Поэтому разведчики начали искать себе верных помощников, внимательно приглядывались к жителям соседних сел, а также решили встретиться и с Симой Кляцкой, о которой рассказывал Добровольский.
ПОМОЩЬ ПАТРИОТОВ
Сима Кляцкая жила на северной окраине поселка Тереклы-Шейх-Эли в маленьком домике, построенном под одной крышей с сараем.
Когда совсем стемнело, Добровольский, Илюхин и Вуколов подошли к ее дому. Вуколов залег с автоматом у изгороди для наблюдения, а Добровольский и Илюхин перелезли через плетень, пересекли небольшой двор и подошли к крыльцу. Окна были закрыты ставнями. Сквозь щели пробивался свет. Добровольский поднялся по ступенькам крыльца, прислушался и постучал. Ответа не было. Постучал еще раз. Скрипнула дверь, и из сеней послышался голос:
- Кто там?
Разведчик сразу узнал голос Симы.
- Это я. Помните, был у вас в пятницу? - тихо ответил он.
Женщина молчала и не открывала дверь, видимо, вспоминала.
- Помните, меня зовут Толя, Анатолий? - повторил он еще раз.
- А, Толя! - воскликнула она.
Женщина вытащила железный засов и открыла дверь. Илюхин окинул глазами простую обстановку низенькой комнаты.
- Я не один, я со своим другом, вы не бойтесь, - успокоил ее Добровольский.