— Я тебе устрою, — пригрозила я ему, как неожиданно для меня братец схватил меня за уши обеими руками и стал их дёргать от всей души, в шутку приговаривая.
— С днём рожденья, Натка. Расти большой, не будь лапшой.
Только ненавистный братец сумел вспомнить о моём дне рождения. А мама и папа забыли. Закончив дёргать мои бедные маленькие ушки, он иронично произнёс.
— А спасибо сказать? Натка, не хочешь?
Я стала думать о том, сказать или нет братцу спасибо за поздравление с днюхой, пока он смотрел на меня во все глаза и ждал моего ответа. Я уставилась на него пристальным взглядом своих голубых глазах, и говорить ему спасибо вовсе не хотелось. Я умела быть очень настырной.
— Ната, ты здесь? — спросил меня брат и поводил перед моими глазами своим указательным пальцем.
Пришлось признать, что Петька прав. Я сдалась на милость победителя в лице старшего брата.
— Спасибо, Петька. Мама ничего не сказала, не поздравила. Мне же пять лет.
— Да, Натка, ты у меня, вроде, маленькая. А разговариваешь, как взрослая.
— Разве? — удивившись, спросила я у Петюни. Стоит признать, что братец хвалил меня редко, но метко, как сейчас.
— Ага.
Мы не успели окончить наш разговорчик, потому что нас прервали.
— Петька, ты вернулся, — застала братца мама. — За Наткой присмотри. Я занята.
— Мама, ну, мам, — заныл во всю Петька — Не хочу я с ней опять. Она нам мешать будет.
— Петька, я сказала, что проследишь за Наткой. — категорично ответила ему мама. — Возьми её с собой, — потом она ушла внутрь дома.
Брат стоял секунд пять в задумчивом состоянии, думая о том, а как ему поступить со мной — то ли с собою брать и тогда я стану ему сильно мешаться, то ли оставить дома, да так, чтобы об этом не узнала мама.
— Чёрт меня дёрнул вернуться, — выругался от досады Петька и с укоризной посмотрел на меня. — Что мне с тобой делать, Натка?
— Мама, сказала, чтобы ты меня с собой взял.
Вместе с братцем мы съели остатки моего завтрака. Дома мне не очень хотелось оставаться, потому что никто из родителей не вспомнил о моём дне рождения, и мне было очень обидно. Теперь же я сидела на стуле и смотрела по сторонам, пока спорили между собой мама, снова вернувшаяся на кухню, и Петька. Мамуля, имевшая права старшей, как всегда, победила в их споре. Теперь я, решила разболтать брата, потому что мне было скучно.
— Петька, у тебя появились тут друзья? — спросила я настороженно у него. Мы же только приехали. А у меня нет подружек. С кем мне играть?
— Натка, какая ты всё — таки. Пошли. Делать нечего, — ответил мне братец и спустив меня со стула, взял меня за руку и мы вышли из дома на улицу. — Хочешь со мной идти?
— Ага, — обрадовалась и обняла Петьку обеими руками, как могла.
— Смотри, сеструха, — напутствовал он меня, — Меня будешь слушаться. Поняла, а то, как отдам чужому дяде.
— Неэээт, Петька, не надо. Не отдавай дяде. Я буду тебя слушаться.
— Клянёшься, Натка, а то, я тебя знаю.
— Честное, честное.
— То, то же, — напутствовал меня в конце Петька.
Он поправил на мне белое летнее платишко и удовлетворённый моим внешним видом, взяв меня за руку, повёл за собой. Вдруг я услышала звонкий мальчишеский голос, который раздавался впереди дома со стороны улицы.
— Петька, выходи, — услышала я звонкий мальчишеский крик.
— Петька, кто это? — стала я дёргать за руку брата. — Ну скажииииии, кто это?
— Сейчас, Натка, узнаешь? Пошли.
Наконец мы с братцем вышли из — за угла дома и за его поворотом я увидела мальчишку таких же лет, как мой братец. Я резко остановилась и уставилась на него во все глаза. Он мне очень понравился, что я даже пожалела о том, что он не мой брат. Мне очень захотелось иметь ещё одного, но только похожего на этого мальчишку. У него были пепельные волнистые волосы, но мне больше всего понравились его синие бездонные глаза, когда он посмотрел на меня. Взгляд мальчишки остановился на мне на долю секунды, а затем, потеряв ко мне всякий интерес, он повернулся в сторону моего братца, который не скрывал явной радости от прихода к нему в гости этого синеглазого пацана. Только вот мальчишка забыл, что есть такое понятие, как калитка, которая могла ему помочь попасть в наш двор. Пацан предпочёл просто залезть на неё и повиснуть на ней. Ему было, видимо, плевать на то, что это не его калитка, а наша и он не имеет право на ней висеть.
— Петька, айда на рыбалку, на Волгу. Я червей накопал.