Однако до реальных перемен было еще далеко. Александру пришлось спешно разбираться с той путаницей во внешних и внутренних делах, которую ему оставил отец. Первые действия молодого монарха несомненно усилили тот единодушный энтузиазм, с которым общество восприняло его воцарение. Александр импонировал людям своей молодостью, красотой, манерами, умением очаровывать собеседника. Помнили и о его разногласиях с Павлом I, приверженности памяти бабки, Екатерины II – все это внушало оптимизм тем, кому надоела непредсказуемость зигзагов павловского правления. Не будем забывать и о том, что начало каждого царствования постоянно вселяло в души россиян странные и чаще всего безосновательные надежды на перемены к лучшему.
Первые мероприятия Александра I носили совершенно естественный характер, а зачастую казались просто неотложными. Был отменен приказ Павла о походе казаков, которые на страх англичанам должны были вместе с французской пехотой совершить набег в Индию. Из тюрем и ссылок были возвращены все жертвы тайной экспедиции последних четырех лет (всего вернулось к своим обязанностям около 12 тысяч офицеров и чиновников, несправедливо репрессированных Павлом I). Отменены необъяснимые запреты на французскую моду и слова («гражданин», «республика» и т. п.). Конечно же, дворянству были возвращены все его права, дарованные Екатериной II.
Надо отметить, что в политической истории нашей страны XIX в. занимает особое место. Именно в это время начинаются наиболее острые столкновения между противниками и сторонниками перемен и реформ. «Первые, – отмечает очевидец событий начала нового столетия, – которых можно назвать правоверными… – сторонники древних обычаев, деспотического правления и фанатизма, а вторые – еретики, защитники иноземных нравов и пионеры либеральных идей. Эти две партии находятся всегда в своего рода войне». Император Александр I принял активное участие в столкновении «правоверных» и «еретиков», он еще до своего воцарения говорил о необходимости отмены крепостного права и установления конституционного правления. Уже одно это свидетельствовало о необычности ситуации в стране и наступлении для нее новых времен. Борьба сторонников и противников перемен велась, конечно, внутри одного класса (дворянства), но это не означало ни того, что оно раскололось лишь на два лагеря, ни того, что на противостояние внутри этого класса не влияло недовольство существующим положением других слоев населения.
Вернемся, однако, к повседневной, политической, по своей сути, жизни императора. Для того чтобы выработать проекты реформ, Александр I собрал кружок «молодых друзей», получивший название Негласного комитета. В него вошли четыре человека, знакомых императору с юношеских лет и пользующихся его доверием настолько, насколько монарх вообще может доверять окружающим его людям. Комитет заседал с 1801 по 1803 г. и сыграл немаловажную роль в царствовании Александра I. Участниками его были граф П.А. Строганов, граф Н.Н. Новосильцев, князь А.А. Чарторыйский и граф В.П. Кочубей.
Перед четырьмя членами Негласного комитета сразу встали две задачи: явная и тайная, и каждая из них была весьма сложной. Первая заключалась в обсуждении и выработке ряда реформ, в которых остро нуждалась страна. Решение этой задачи затруднялось яростным сопротивлением приверженцев старины, к которым относились и екатерининские вельможи, и гатчинские служаки Павла I, и просто масса косного поместного дворянства. Тайная же задача определялась тем, что «молодые друзья» (особенно Строганов и Чарторыйский) хорошо изучили особенности характера императора и боялись, что те помешают осуществлению замыслов Комитета. Поэтому Строганов попытался составить своеобразный заговор с целью поддержания реформаторского энтузиазма Александра I и борьбы с его нерешительностью. Цель этого заговора Строганов сформулировал следующим образом: «Так как из-за неопытности он (Александр Павлович. – Л.Л.) не имеет веры в себя, надо внушить ему эту веру и дать возможность узнать, с чего начать». Проще говоря, граф надеялся подчинить императора влиянию Негласного комитета, оградить его от давления ретроградов или, во всяком случае, максимально ослабить это давление.