– Очень необычно и … – в ее глазах промелькнул какой-то огонек. Дрейк тут же воспринял это как сигнал и, не успев себя остановить, произнес:
– Эротично?
Лорел немного смутилась:
– Можно и так сказать, – ее лицо залилось краской. – Давай-ка обезопасим это место. А потом поболтаем.
– Хорошо. – Дрейк был доволен произведенным эффектом. – Отдыхай. Я сам все сделаю. Не трать силы. – Он снял с себя плащ и укутал ее. Потом встал и, скрестив пальцы на руках, стал рисовать защиту вокруг них, читая заклинания: «Protectione, – он очертил купол. Потом присел и дотронулся до земли. Тонкая магия заструилась и покрыла очерченное им пространство. Он снова встал. – Vigilantiae, – взмахнул руками, раскрывая ладони, – invisibility, – коснулся руками глаз, – silentium, – прошептал в руку и подул, также раскрывая ладонь и рассеивая магию. – Ну вот. Осталось согревающее заклинание и костер, – он махнул рукой. Рядом с ними загорелся небольшой уютный костерок. – Сalor».
Лорел тем временем коснулась огромных корней дерева, у которого они расположились, и поставила защиту от насекомых. А после вырастила теплый мягкий мох.
– Как хорошо в лесу, – она села на мох и вдохнула запах леса. Потом снова положила руку на корни дерева. – Лес живой. Ему неспокойно.
– Ты говоришь с лесом? – Дрейк присел рядом.
– Чувствую его, – она перевела взгляд на Дрейка и стала внимательно его рассматривать при свете костра. На лбу красовалась большая ссадина. Правое предплечье было в бинтах, испачканных засохшей кровью, а на плече, из-под рукава поло, выглядывала татуировка дракона. Лорел раньше не видела ее. – Что с тобой? – Она провела пальчиком по перебинтованной руке.
– Да так. Порезался о зеркало, – он отвел взгляд, вспоминая, как избивал свое отражение в зеркале, в порыве отчаяния, думая, что Лорел погибла.
Она удивленно посмотрела на него, широко распахнув красивые голубые глаза.
– Что за тяга себя калечить постоянно? – она погладила его по руке. – Надо сменить повязку. Почему магией не вылечили?
– Порез был слишком глубокий, а времени почти не было. Полечили, что могли. А кровь после видения носом пошла. Некогда было стереть. Еще у меня вот тут ожог, – он показал на плечо, явно желая, чтоб Лорел еще за него попереживала.
– Откуда? – Лорел и правда обеспокоенно посмотрела на него. – Надо сменить повязку и осмотреть твой ожог. У меня есть с собой бинты и заживляющая мазь.
– Откуда?
– Ношу с собой всегда на астральном уровне. Я же ветеринар. Мало ли, когда может пригодиться.
– Теперь я буду чувствовать себя странно. Ну ладно. Лорел, может тебе стоит отдохнуть? Перевяжешь руку утром. Она не отвалится.
– Нет уж. Давай сейчас. Снимай футболку.
Дрейк коварно улыбнулся:
– Что бы ты ни говорила, но твой настрой мне нравится.
– Что-то у тебя слишком игривое настроение, тебе не кажется? – она усмехнулась, доставая бинты.
– Наверное, рад тебя видеть, – он снял футболку.
Лорел оценивающе наблюдала за ним. Дрейк был стройным, с широкими плечами и подкаченными руками. Лорел подошла к нему. Он оказался на порядок выше нее. Без каблуков она доходила Дрейку до носа. Девушка вдруг обратила внимание, что она в носках, так как сняла обувь перед ритуалом.
Дрейк боролся с желанием обнять Лорел и уравнять их положение в одежде. Но он решил не смущать девушку, только что вернувшуюся из ада.
Лорел приложила руку к ожогу, идеально повторяющего контуры ее ладони.
– Так странно… Сильно болит?
– Приятного мало. Не волнуйся, до свадьбы пройдет.
– Ну кто знает, вдруг ты назавтра женишься.
– Я сомневаюсь, что найдется такая безумная. Лорел… – он закрыл глаза и медленно вздохнул, борясь с бурей нахлынувших соблазнов. – Давай перевязывай, а я, пожалуй, присяду. – Он улыбнулся и опустился на землю, придумывая про себя стихи о памятнике за терпение.
Лорел пропитала мазью марлю и приложила к его плечу.
– Дрейк… Что означает эта татуировка?
– Ну… В гражданскую войну ее все темные делали. Знак бога тьмы. Вроде как мы чувствовали свое единение друг с другом и с темной энергией через нее. А теперь это как клеймо… Понимаешь?
Она пожала плечами.
– Это часть твоей жизни. И напоминание, о том, что такое тьма. Относись к этому как к жизненному уроку…
– Это только ты относишься так философски. Знаешь, когда ты и так чувствуешь себя на дне, а еще и люди на тебя смотрят, как на последнего прокаженного подонка, видя это клеймо, то жить как-то совсем паршиво. И пытаться относиться к себе проще не так уж просто. Извини за тавтологию.