Дорота. Меня зовут Дорота Геллер. Мой муж лежит у вас в отделении.
Ординатор. Вы хотите справиться о его состоянии?
Дорота. Да.
Ординатор. Родственников пациентов я принимаю по средам во второй половине дня. С трех до пяти.
Дорота. Через два дня.
Ординатор. Да. Сегодня понедельник.
Закрывает за Доротой дверь. Дорота поворачивается к глазку.
Дорота(вполголоса). Жаль, что я тебя не задавила.
Ординатора отрывает от чтения объявлений в ежедневной газете характерный звонок в дверь: два коротких и два длинных сигнала. Входит пани Бася.
Пани Бася. Холодно, пан доктор.
Ординатор. Холодно.
Сразу ведет ее на балкон и показывает кактус, который разглядывал утром.
Ординатор. Болеет, верно?
Пани Бася, как врач, склоняется над кактусом.
Пани Бася. Захиреет…
Ординатор. Думаете?
Женщина печально кивает — она знает. Уходят с балкона. В кухне ординатор снимает с плиты кипящий чайник, насыпает в два стакана по ложечке с верхом кофе, заливает водой. Пани Бася усаживается за стол. Видно, что оба любят такие минуты.
Ординатор. Представляете, это была не простуда. Зубки резались. Он всю ночь проплакал, а утром я потрогал во рту, внизу и почувствовал остренькое. Зуб.
Пани Бася. Не спали?
Ординатор. Только под утро уснул. Я не спал, потому что около него сидел, а она… она волновалась, что мы не спим, и тоже не спала. Утром отец пришел из своей комнаты, разинул рот: «О-о-о…» Засмеялся и показал пальцем дырку на месте зуба.
Пани Бася. У зубного был?
Ординатор. Нет, он в жизни не ходил к врачу. В пятьдесят с лишним лет ни одного испорченного зуба. Кроме этого… он его вырвал. Сам. Я говорю, у маленького вылез первый зубик, а он смеется: все правильно, так и должно быть.
Пани Бася улыбается. Может, некорректно об этом упоминать, но у нее нет передних зубов. И она ни капельки не стесняется.
Ординатор. Развернул носовой платок, а там у него зуб. Белый, чистый. Посадил на колени малышку и ей показал. Вот так, пани Бася. Я надеваю кашне. Маленький спокойно спит, я его вижу через приоткрытую дверь. В комнате сидит отец, на коленях внучка, хохочет, примеряет себе его зуб. Она стоит в коридоре, высокая, очень прямая, под глазами круги от бессонной ночи, и говорит: не нравится мне все это. Слишком много в доме зубов. Будь осторожен. Я напоследок говорю: постарайся поспать. Отец сегодня никуда не выходит. Она серьезно так кивает: хорошо.
Глаза у ординатора полузакрыты, и тон изменился — нетрудно догадаться, что рассказ окончен.
Пани Бася допивает последний глоток. Минутная тишина. Пани Бася понимает, что ждать больше нечего. Да и кофе уже выпит.
Пани Бася. Я все… Разрешите?
Убирает со стола стаканы, ставит в раковину. Разворачивает сверток со своими тряпками, достает дну — самую мягкую — и сразу начинает вытирать пыль с полок в комнате. Ординатор встает из-за кухонного стола, в коридоре надевает свое пальто с меховым воротником. Вспоминает про отчеркнутые объявления в «Жице Варшавы». Протягивает газету пани Басе.
Ординатор. Сегодня три… Не забудете хорошенько закрыть за собой дверь?
Выходит. Замечает в конце коридора Дороту с сигаретой. Она с тех пор так и стоит у окна.
Ординатор. Послушайте…
Говорит ей в спину. Дорота не оборачивается.
Ординатор. Приходите сегодня после двенадцати.
Садится в лифт.
6
Дорота — красивая женщина лет тридцати, из разряда тех, кого коротко характеризуют: «девушка». Подходит к столику, на котором лежит письмо. Мы успеваем прочитать первые фразы: «Любимый. У нас тут зима, мороз. Не могу забыть…» Возможно, нам бы удалось дочитать письмо до конца, если б не рука Дороты, которая рвет листок на мелкие кусочки.
Включает автоответчик. Раздается записанный на магнитофонную пленку голос.
Голос(за кадром). Доротка, ты дома?.. Возьми трубку, если дома… Нету… Я уезжаю на неделю кататься на лыжах. Целую.
Минутная пауза. После короткого «бип» — другой голос.
Голос(за кадром). Говорит Янек Вежбицкий. Есть дело. Вечером заскочу.
Тишина. Дорота снова включает магнитофон и подходит к окну. Ординатор пересекает площадку домами, направляясь к детскому саду.
В квартиру Дороты звонит почтальон — коротышка с большой головой и слуховым аппаратом, который, видно, не очень ему помогает, потому что почтальон сразу начинает кричать.
Почтальон. Пани Геллер? Вам перевод. По больничному мужа. Попрошу удостоверение.
Дорота. У меня только заграничный паспорт. Годится?
Почтальон подставляет ухо с аппаратом.
Дорота. У меня только заграничный паспорт.
Почтальон заполняет квитанцию и выдает деньги.
Дорота. Больше ничего?
Почтальон закрывает сумку и отрицательно качает головой.
7
В кабинете заведующей детского сада, временно превращенном во врачебный, ординатор заканчивает осмотр маленького мальчика. Отсылает его, шлепнув по попке, и делает запись в медицинской карте. Осматривает девочку.
Ординатор. К зубному не ходишь?
Девочка мотает головой: не ходит. Ординатор что-то помечает в карте.
Заведующая. Уже все, пан ординатор.
Ординатор. Скверные у них зубы.
Заведующая. Питаются не так, как нужно.
Ординатор. Да.
Заведующая. В понедельник? Как всегда?
8
Ординатор входит в больницу, вахтер прикладывает руку к фуражке.
9
Сестры и врачи раскланиваются с проходящим по отделению ординатором. Пациенты на площадке между этажами вытаскивают изо рта сигареты, чтобы сказать: «Здравствуйте». В коридоре своего отделения ординатор останавливает молодого врача.
Ординатор. Где лежит Геллер, коллега?
Врач на минуту задумывается.
Врач. Оперированный? В двенадцатой.
Ординатор. Дайте мне его историю.
Подходит к палате номер 12, хочет войти, но через стеклянную дверь видит у кровати одного из больных Дороту. Некоторое время смотрит на обоих и уходит.