— Мам! — негромко позвал он, стараясь больше не шевелиться. — Мама!
В коридоре послышались неспешные шаги. Как только мать появилась на пороге комнаты, то встала в ступоре перед сыном. Глаза округлились, а слова застыли на онемевших губах. Она хотела спросить чего ему нужно, но неожиданно осеклась.
— Виталя, как так?
На глазах мгновенно навернулись слёзы.
— Мам, я стою! — торжественно произнёс он, удивляясь собственному открытию. — Я встал, мама!
— Божечки! — взмолилась она, вытянув вперёд руки, и тут же чуть сама не свалилась с ног. — Сынок, у тебя получилось. Виталя!
Он рассмеялся, как вдруг почувствовал что теряет равновесие.
— Мам, быстрее коляску. Поспеши.
Мать кинулась за спину сына и, суетливо схватившись за коляску, подвинула к нему. Почувствовав резкую боль в коленях, он грузно опустился. Снова в привычном сиденье. Руками помог поместить ноги, после чего вновь обратил взор на мать.
— Ты видела? — спросил он, вскинув брови.
С лица матери не сходила улыбка. Она опустилась перед ним на колени и всплакнула.
— Сынок, я так горжусь тобой. Ты невероятный мальчик. Ничто не сможет тебя сломить. Скорее мир сложится вдвое, чем ты опустишь руки.
— Это только начало, мама. Я буду ходить. Я чувствую это.
— Обязательно будешь. Сынок, какой ты у меня сильный. Я тебя так люблю.
Они обнялись. Виталя почувствовал слёзы матери у себя на щеке. Знал, что слёзы счастья, а не горя, как было раньше. Именно сейчас он вновь ощутил себя любимым. Мать, которая никогда и ни при каких обстоятельствах не бросит его, стала первым свидетелем его возрождения. Не представлялось возможным выразить ей всю полноту благодарности, какую она заслуживала. А ведь терпела все его капризы, неудобства, превозмогая боль и страдания. Глядя на любимую мамочку, Виталя дал зарок, что больше не позволит ей страдать.
Пришлось ждать всю неделю, чтобы попробовать выйти на улицу. Ждал он не столько из-за опаски не справиться, сколько прибытия человека, который поможет ему в этом деле. Юрик как раз возвращался с учёбы домой, когда Виталя объявил ему о своих достижениях. Узнав о том, что друг, наконец, оторвал насиженную задницу от инвалидного кресла, Юрик примчался через пару часов, чтобы помочь ему с выходом на улицу.
Первый выход в свет. Такой неожиданный и такой волнительный. Впереди шла мать, раскрывая перед сыном двери сначала из квартиры, а потом и из подъезда на улицу. Юрик шёл сзади, слегка придерживая его за талию. Дёрганными движениями Виталя перевалил через порог. Держался сам, хотя ему предлагали воспользоваться тростью. Но нет, только не в этот раз. Расправив руки, будто готовясь к падению, он делал один шаг за другим, пошатывался, но продолжал стоять на своих двоих.
Счастью не было конца. Естественно, выйдя на крыльцо подъезда, вынужденно присел на лавочку. Соседские бабушки в изумлении расступились перед парнем, освободив насиженное место. Как только он присел, практически все свидетели стали аплодировать. Сквозь смех и слёзы счастья, мать бросилась ему на шею. Прохожие оборачивались, не понимая природу шумной толпы, собравшейся около молодого парня, обнимавшего свою мать.
Дальше больше. Виталю было мало просто выйти во двор. Он не для того собирал в себе столько сил и упорства, чтобы на этом закончить. С помощью Юрика он снова встал, огляделся, и отпустив руку друга, продолжил путь.
— Куда собрался, дружище? — выкрикнул сосед, высунувший голову в окно на первом этаже. — Таким темпом до Америки дойдёшь. Так держать, солдат!
На него никто не обращал внимания. Бабушки шумно тараторили у подъезда, мать причитала себе, а Юрик не отрывался от шатающегося из стороны в сторону Витали, готовый в любой момент его подхватить. Но этого не понадобилось. Парень шёл чётко вперёд, перебирая одну ногу за другой, и вовсе не собирался останавливаться. Шум вокруг совсем не смущал. Люди любопытные создания. Каждый хотел вставить свои пять копеек.
— Никак Форрест Гамп нарисовался! Смотри, сейчас побежит, не остановишь! — продолжал отвешивать неуместные шутки в окне сосед.
— Сынок, ну куда ты так? Только не упади.
— Всё нормально, — ответил Виталя, хотя лицо искажала напряжённая гримаса.
— Виталь, присядем, — предложил Юрик, но тут же понял, что это неуместная идея.
— Никак Виталик Воробьёв! — воскликнул кто-то из прохожих. — Во даёт. А говорили, что ходить не будет.
— Молодой организм, — протянула незнакомая женщина в ответ.