Теперь же по какой-то причине ситуация изменилась.
У желтой ленты, которую полиция растянула вокруг тел, собралась небольшая толпа. Людей было достаточно, чтобы стоящий среди зевак Наблюдатель не привлекал к себе внимания.
Он смотрел с жадным интересом, который никак не проявлялся на его лице. Его лицо вообще ничего не выражало. Это была маска, которую он надел для того, чтобы никто не мог заметить таящейся в нем силы. Несмотря на это, некоторые из окружавших его людей, похоже, чувствовали ее и время от времени нервно на него поглядывали словно слышали неподалеку рычание тигра.
Наблюдатель от их беспокойства получал большое удовольствие. Он наслаждался глупым страхом, с которым люди смотрели на дело его рук. Все это было частью той радости, которую он ощущал благодаря своему могуществу, и частично объясняло причину его появления.
Но сегодня у него были особые основания для наблюдения, и он смотрел, как никогда, внимательно. Люди суетились, словно муравьи, а внутри его играла, сжимаясь и разжимаясь, словно пружина, неукротимая сила. «Ходячее мясо, — подумал он. — Глупее, чем овцы. А мы их пастухи».
Злорадствуя по поводу их жалкой реакции на представление, которое он для них устроил, Наблюдатель чутьем хищника вдруг уловил чье-то присутствие. Он медленно повернул голову и посмотрел вдоль желтой ленты…
Вот он. Человек в яркой гавайской рубашке. Значит, этот, другой, действительно из полиции.
Наблюдатель осторожно потянулся к нему мыслями. Тот, другой, вдруг замер и смежил веки, словно задавая кому-то безмолвный вопрос… Да, теперь все обретало смысл. Этот человек ощущал даже слабое прикосновение чужих мыслей и, несомненно, обладал большой силой.
Но какова его цель?
Наблюдатель увидел, как другой распрямился, огляделся по сторонам и, как ему показалось, пожав плечами, прошел за полицейскую линию.
«Мы сильнее, — подумал Наблюдатель. — Сильнее, чем все они. Скоро они, к своему великому горю, это узнают».
Наблюдатель ощущал, как растет его нетерпение. Но прежде чем действовать, надо узнать больше. Он будет ждать подходящего момента. Ждать и наблюдать.
Пока.
Глава 6
Расследование бескровного убийства должно было стать для меня легкой воскресной прогулкой, но радости я почему-то не испытывал и поэтому не мог насладиться приятным ничегонеделанием. Я немного послонялся среди коллег и несколько раз выходил за огороженную полицией зону. Заняться было решительно нечем. Дебора, видимо, сказала мне все, что хотела, и я чувствовал себя брошенным и никому не нужным.
Если какое-нибудь здравомыслящее существо впадает в дурное настроение, то этому можно найти объяснение, но я никогда не претендовал на звание толкового парня, и поэтому у меня не оставалось выбора. Наверное, лучше всего было бы вернуться к реальной жизни и подумать о вещах, требующих моего внимания: детишках, Париже, ленче… Учитывая длиннющий список моих неотложных дел, или, выражаясь метафорично, гору нестираного белья, не приходится удивляться, что Темный Пассажир скис и умолк.
Я снова посмотрел на два пережаренных тела. С ними ничего не происходило, они, как и раньше, оставались мертвыми. Темный Пассажир тоже, как и раньше, молчал.
Я подошел к Деборе, беседующей с Эйнджелом — «Не родственником». Они оба вопросительно на меня взглянули, но я не смог выдать ничего остроумного, что было совсем не в моем характере. Сохраняя на лице свою хорошо известную маску радостного стоицизма, которую я всегда ношу, перед тем как впасть в мрачное настроение, я обратил свой взор на сестру, но та, посмотрев куда-то вдаль через мое плечо, фыркнула:
— Самое время, черт побери!
Я проследил за ее взглядом и увидел, как из полицейской машины выходит одетый во все белое человек. Это прибыл официальный бабалао[10] города Майами.
Наш прекрасный город живет в таком непроглядном тумане непотизма и коррупции, что босс Твид[11] может отдыхать. Каждый год миллионы долларов выбрасываются на оплату несуществующих консультаций, на проекты, которые никогда не будут реализованы, поскольку их по тендеру получила чья-то теща, и на другие столь же полезные общественные дела, включая закупку роскошных автомобилей для политических сторонников. Поэтому не приходится удивляться тому, что город платит жрецу сантерии жалованье и бонусы.
11
Уильям Марси Твид (1823–1978) — американский политик, прославившийся своей коррумпированностью и беспринципностью.