В конце книги дан перечень литературы, рекомендуемой для более углубленного изучения анализируемых в книге произведений русской классики.
Комедия Д. Фонвизина «Недоросль» (1782)
XVIII век — век Разума, век Просвещения. В слово «просвещение» вкладывался тогда особый смысл, оно характеризовало целую духовную эпоху в жизни Европы. Французы называли ее «веком света», русские, немцы, англичане, итальянцы — Просвещением.
Установление «царства разума», основанного на «естественном равенстве», политических и гражданских свободах, — вот главная задача просветителей. Свет разума и знаний, по их замыслу, должен дать человечеству правильное представление о вещах. Просвещение должно было изгнать невежество и варварство, осудить зло и пороки общественного мироустройства.
XVIII век — это век энциклопедистов. В течение тридцати лет, с 1751 по 1780 год, пишутся и издаются 35 томов «Энциклопедии, или Толкового словаря наук, искусств и ремесел», грандиозного систематизированного свода знаний по всем отраслям человеческой деятельности, адресованного самому широкому читателю. В этом беспрецедентном по своему замыслу и воплощению издании принимают участие лучшие умы Франции. Статьи в «Энциклопедию» пишут Д. Дидро, Д'Аламбер, Ж. Ж. Руссо, П. А. Гольбах, Вольтер, К. А. Гельвеций и др.
XVIII век — это век философов. Философия объясняет все. Философствовать становится модно, а потому философствуют все — ученые мужи и пустые светские франты, дамы в салонах и их парикмахеры. Обсуждаются не только философские, но и политические, социальные и научные проблемы. Доморощенные философы и серьезные ученые пишут книги и спорят в парижских и лондонских кофейнях, дворянских гостиных Москвы и Петербурга, и их труды привлекают внимание и высокообразованных людей, и полуграмотных подмастерьев.
XVIII век — это век Вольтера, заразившего эпоху всеобщим скепсисом, уничтожающей насмешкой над всеми авторитетами сословно-монархического общества. Вольтер научил философию говорить «общепринятым и шутливым языком» (А. Пушкин), привил публике «вкус к философии и научил огромное множество людей понимать ее достоинства» (М. Гримм). Быть вольтерьянцем, все подвергая веселому и ядовитому анализу, демонстрируя свое вольнодумство, возводя фрондерство в стиль поведения, — значит быть модным, идти в ногу с веком.
В России середина XVIII века — время блистательного правления Екатерины II, называвшей себя ученицей французских философов-просветителей. У нее далеко идущие планы. Императрица собирается создать в России «новую породу людей». Эти люди, органически усвоившие идеи Просвещения с его проповедью «естественных прав» человека, свободы и равенства, должны были, по мысли Екатерины, радикально изменить нравственную атмосферу русского общества, обеспечить строгую законность в жизни государства и полный порядок в государственном правлении.
Как писала Екатерина II в своем «Наказе» (1767), руководстве, адресованном комиссии по созданию нового Уложения (свода законов), целью самодержавного правления является не то «чтоб у людей отнять естественную их вольность, но чтоб действия их направить к получению самого большого ото всех добра».
Но нравственная атмосфера русского общества оставалась далекой от идеальных просветительских представлений. Для екатерининского «просвещенного» века еще жив «вотчинный взгляд на государство» (В. Ключевский), отношение к государю как хозяину с правами и без обязанностей, а к подданным — как холопам, но не гражданам. Даже Н. Карамзин, автор «Исторического похвального слова Екатерине Второй», в своей записке «О древней и новой России» (1811), написанной специально для Александра I, отмечает и порчу нравов «в палатах и хижинах», и «соблазнительный фаворитизм», и недостаток правосудия, и «преобладание блеска над основательностью в учреждениях».
И все же семена Просвещения нашли в России благодатную почву. Д. Фонвизин, веря в созидательную, исправляющую силу слова, в «Недоросле» ставит вопрос о неуклонном исполнении «должности» каждым гражданином, напрямую связывая его с проблемой «дурного» и «хорошего» воспитания, просвещения ума и сердца. В правильном воспитании, по мнению писателя, заключался единственный источник спасения от грозящего обществу зла — оскотинивания русского дворянства.
Действие в пьесе Фонвизина разворачивается в деревне помещиков Простаковых. «Недоросль» построен как картина жизни их семьи, а потому дом Простаковых — место действия комедии. Фонвизин не прописывает в ремарках интерьер этого дома. И тем не менее герои комедии действуют отнюдь не в пределах какого-то условного замкнутого сценического пространства в духе классицистической эстетики. Стоит вспомнить вводную авторскую ремарку к первой комедии Фонвизина «Бригадир»: «Театр представляет комнату, убранную по-деревенски» (действие комедии происходит в деревенской усадьбе, принадлежащей Советнику).