Проклятый Муссолини, боявшийся упустить свой лакомый кусок и желавший "принять участие в дележе добычи", объявил войну Англии и итальянский флот теперь угрожал Суэцу и Мальте.
Испания, заняв международную зону Танжера, неожиданным штурмом взяла британскую твердыню Гибралтар и теперь обстреливала артиллерией английские корабли, идущие через пролив.
На Дальнем Востоке давний союзник Япония держалась весьма загадочно и настойчиво требовала закрытия Бирманской дороги, чтобы помешать английским поставкам в Китай.
Всё это отвлекало значительные силы и кораблей и войск, но Ла-Манш это Ла-Манш. На танках его не преодолеть! Немцы тоже это понимали и поэтому взялись за британский флот.
Многие британские боевые корабли, стоявшие в портах, затонули от подводных взрывов. Болтали о маленьких подводных лодках и итальянских подводных пловцах которые и провели эту коварную атаку. Некоторых даже удалось поймать. Но десятки, если не сотни кораблей погибли или вышли из строя и не могли действовать. Их можно было использовать разве что как неподвижные форты противовоздушной и береговой обороны. То же самое произошло в некоторых других портах мира — два английских линкора, стоявшие в Александрии, после сильных взрывов легли на дно гавани, а в гавани Кингстона взлетел на воздух крейсер "Манчестер".
Одновременно английские порты и аэродромы атаковала немецкая авиация. Несколько воздушных атак обрушились и на Плимут и нанесли немалый ущерб. Затонуло несколько гражданских и мобилизованных судов, один эсминец, многие корабли были повреждены.
На второй день "Битвы за Англию" как пафосно называли по радио развернувшееся сражение, уцелевшие боевые корабли, стоявшие в гавани, стали выбирать якоря. Какой-то немецкий линкор прорвался в Ирландское море, потопил несколько гражданских кораблей и нанес "тяжелый ущерб Королевскому флоту" как туманно выразился лондонский диктор. Немецкий линкор "трусливо бежал с поля боя", но "возмездие его настигнет".
Неизвестность прояснило Берлинское радио — немцы сообщили о полном разгроме английской эскадры, потоплении линкора, двух крейсеров и десятка эсминцев. Линкор "Бисмарк" по версии берлинского диктора гордо шёл на юг, намереваясь подняться по Темзе до Лондона и показать островитянам "арийскую ярость". В любом случае драка намечалась серьезная, и Королевский флот собирал все силы.
На третий день войны регулярные войска, стоявшие в городе, стали куда-то перебрасывать, заменяя моряками с потопленных и поврежденных кораблей и добровольцами.
Небольшие диверсионные группы сотнями сбрасывались по ночам с воздуха в глубине страны, высаживались на побережье и острова с мобилизованных нацистами кораблей. Маленькие парусно-моторные шхуны, яхты и мотоботы совершали рейс в один конец и бросались после высадки. Поскольку боевые корабли чинили повреждения или гонялись за наглым немецким линкором, то тяжесть войны с десантниками свалилась на мобилизованные гражданские суда. Одно-два устаревших орудия, пулеметы, парочка глубинных бомб — в прибрежных водах кипела настоящая мясорубка, ибо немецкий москитный флот, эсминцы, авиация и субмарины тоже не дремали. По приходящим отовсюду сообщениям, немецкие субмарины всплывали в виду какого-нибудь беззащитного прибрежного городка или рыбацкой деревни и выпускали полсотни снарядов, а иногда даже дерзали схватываться с подоспевшими сторожевиками и вести дуэли с малочисленными береговыми батареями.
Что самое плохое — немцы получили поддержку в Британии. Некоторые ирландцы, шотландцы, валлийцы и жители колоний поддержали немцев. Диверсанты и предатели устроили на острове настоящий хаос. Обстрелы, мины, диверсии на железных дорогах… В Северной Ирландии ситуация вышла из-под управления почти сразу. Несколько тысяч немецких десантников, нагло высадившихся прямо в портах с зафрахтованных нейтральных кораблей при поддержке местных ирландцев, напрочь сковали все находившиеся на Зеленом Эрине силы. Ирландское же правительство отделывалось отговорками, проводило мобилизацию и требовало, чтобы английские войска покинули Северную Ирландию. В Англии ситуация была получше, но некоторые графства находились под почти полным контролем немцев и их пособников. Особой жестокостью отличались туземные рабочие из колоний, во множестве появившиеся ещё зимой и криминальные элементы, решившие поживиться под шумок.
После Дюнкерка в Британии осталось слишком мало войск, а храбрость добровольцев не компенсировала умение и нехватку вооружения. Винтовок хватало едва ли на треть ополченцев, остальные довольствовались охотничьими ружьями, револьверами, саблями, пиками, древними мушкетами, самодельными арбалетами… даже дубинами и клюшками для гольфа. Говорили что-то о новых автоматах "стэн", которые вроде бы кто-то уже начал получать. С предателями ополченцы были на равных, но остановить тренированных и прекрасно вооруженных немецких десантников бойцы Добровольческой обороны могли только числом. На помощь истекающему кровью ополчению и перебрасывались войска, откуда только можно. Но Средиземное море и Атлантический океан кишели немецкими и итальянскими рейдерами и подводными лодками и даже конвои подвергались свирепым атакам.