— Наверняка, с их-то педантичностью. Допросят пленников, выяснят, что один из пассажиров отсутствует… да и допрашивать никого не надо в автобусе осталась сумка с моим барахлом. Нужно это будет сделать быстро.
— Уродовать труп?!
— Было бы лучше живого, — поморщился Арсений, — экспертиза на раз определит характер ранений… чего вы смотрите?! По криминалистике у меня была пятерка.
— Ну у вас и методы!
— А что делать, — Арсений помолчал, — если фальшивка будет некачественная, то лучше вообще никакой. Если немцы поймут, что труп не мой, то это будет наверняка означать, что я у СССР. Сопоставят и визит танков в тот городок и следы гусениц на месте провала.
— Что конкретно вы предлагаете?
— Среди убитых поляков или селян найти подходящего по комплекции. Желательно с изуродованным лицом. Если лицо целое — разбить прикладом или стесать шашкой или что там у поляков. Типа нарвался на отряд поляков и был убит. Обрядить в мою одежду, на одежде вывернуть карманы. Всё ценное я, конечно, вытащу, типа паны помародерничали, а всякие там платки, мелочь, ключи, бумажки бросить поблизости. Отвезти на трофейных польских лошадях поближе к тому леску. Свалить труп. Ах, да — на земле, трупе и одежде должны быть следы крови. Возьмите у крестьян поросенка и зарежьте там. Только нужен опытный солдат, чтоб в ранах разбирался, какая кровь должна идти и как хлестать. А то зальете труп артериальной кровью, а среди немцев найдется какой-нибудь ветеран Вердэна и на раз определит. Идеальным был бы муравейник поблизости, авось не сразу найдут и мураши успеют обглодать. Труп оставить на открытом месте лицом вверх пусть птички тоже постараются затруднить опознание.
— Ну, выдумщик, — процедил энкавэдэшник, также присутствовавший при споре.
— Я ж для дела, — пожал плечами Арсений, — нужно же как-то нивелировать угрозу со стороны Германии. Пусть думают, что меня нет.
— Угрозу?! Ах, да… вы же упоминали. Товарищ Арсений расскажите, пожалуйста, про нападение на СССР.
— Долго рассказывать, но если кратко… Через три года 22 июня 1941 г. Германия со своими союзниками, а она к тому времени завоевала всю Европу кроме Англии, Португалии, Швеции и Швейцарии, нападет на СССР. Войну, мы выиграем и возьмём в мае 1945 г. Берлин, а осенью того же года разобьем вдребезги японцев, но кровью умоемся и не только на фронте. Немцы и их союзники на временно захваченных советских территориях истребят почти всё мирное население.
— А сейчас, — гримасу на лице попаданца точно нельзя было принять за улыбку, — у немцев появился очень сильный козырь и СССР придется очень тяжко. Я знаю больше чем среднестатистический обыватель про Войну и то время, но у немцев тоже может кто-то найтись. И погибнет не 27 миллионов советских людей, а 50 или, скажем, 100 миллионов, если немцам удастся победить.
Арсений оскалился.
— Но если удастся убедить немцев, что мы всё те же, что и в прошлой истории… то у СССР появится шанс… маленький такой шанс… но он будет, да.
— Ну, в общем, обрядили одного убитого поляка в мои шмотки, завернули в брезент и отвезли в тот лесок. С собой взяли одного поросенка, чтобы там зарезать. Вроде все прошло хорошо?
Следователь кивнул.
— Да. В настоящее время сержанта Запотылка и рядовых Еремеева и Слискина представили к награде за успешное выполнение задания.
— И то хлеб. А я принялся склонять отцов-командиров к бомбежке того городка. Они немного поотнекивались, потом составили заявку и отправили летунам. И надо же было такому случится, что те сначала отправили туда разведчика. Видимо, мы перестарались с описанием количества и злобности поляков там. Летчик на беду оказался слишком умным и опознал немцев.
Арсений вздохнул.
— Автобуса он там уже не увидел, — безжалостно сказал следователь, — так что налет уже не имел смысла.
— Ну, ещё бы, — саркастически заметил Арсений, — на третий то день! Они бы ещё неделю подождали. Но в принципе всё закончилось удачно, если не считать битых фейсов, ну в смысле лиц, — поправился Арсений, увидев недоумение на лице Зиганшина, — моих друзей-краскомов и моих разбитых очков. Можно было и повежливее… неделя в кутузке это слишком!
— Но согласитесь, у них были поводы, — улыбнулся следователь. — И с вами обошлись достаточно мягко. А вы бы что подумали, если узнали, что ваши подчиненные пытаются спровоцировать конфликт с великой державой, причем сознательно. Ведь они знали, что в том городе немцы — германская сторона сообщила фамилии советских офицеров, с которыми была встреча.
— Да, командиры не сообразили, а я не досмотрел, — сознался Арсений, — надо было соврать чего-нибудь… но это всё лирика. Прошлое уже не изменишь. Вы провели анализ сотового? Убедились, что такого нельзя создать при существующем уровне технологий?