– Да, – согласилась я, – оно начинает терять товарный вид. Нельзя же без конца таскать его с места на место, сам понимаешь. Вот и пришлось заморозить.
– Но ты видела его до заморозки? Оно выглядело нормально?
– Тут я не специалист.
Рональд исчез и вернулся с сотовым телефоном.
– Вот, – сказал он, протягивая его мне, – тут твоя бабушка.
– Я в «Квакер Бридж» с Эдди, – сказала бабушка. – Я тут прелестный жакетик видела, но придется подождать до пенсии.
Трубку снова взял Эдди.
– Я оставлю ее здесь в пиццерии. Можешь забрать ее в любое время.
Я повторила специально для Рейнджера.
– Ладно, давай еще раз уточним. Ты оставишь бабушку в пиццерии универмага «Квакер Бридж»?
– Да, – сказал Эдди. – Кстати, на тебе что, микрофон?
– Ты что?
Я вернула Рональду телефон и протянула холодильник.
– На твоем месте я бы сунула сердце в морозильник, а в Ричмонд бы везла в сухом льду.
Он кивнул.
– Так и сделаю. Не хочу, чтобы в сердце Луи завелись черви.
– Просто из чистого любопытства хочу спросить: это была твоя идея привезти сердце сюда?
– Ты же сама не хотела, чтобы опять вышла какая-нибудь неурядица.
Снова очутившись на мотоцикле, я вытащила сотовый и позвонила Рейнджеру.
– Я еду, – сказал он. – Буду там минут через десять. Я позвоню, когда заберу ее.
Я кивнула головой и отсоединилась. Говорить я не могла. Бывают такие времена, когда жить становится чертовски тяжело.
Лула жила в крошечной квартирке в той части гетто, которая была вполне ничего, если сравнивать вообще с гетто, разумеется. Я проехала по Брансуик-авеню, немного покрутилась по переулкам, пересекла железнодорожные пути и, наконец, въехала в тот район, где жила Лула. Скорее всего, застраивался он с учетом иммигрантов, которые впускались в страну для работы на производстве фарфора и металлургических заводах. В одном из таких домов на втором этаже и жила Лула.
Не успела я выключить мотор, как зазвонил телефон.
– Твоя бабушка со мной, детка, – сказал Рейнджер. – Я везу ее домой. Пиццы хочешь?
– С перцем и много сыра.
– Этот лишний сыр тебя убьет, – сказал Рейнджер и отсоединился.
Лула слезла с мотоцикла и взглянула на меня.
– С тобой все будет в порядке?
– Да, не беспокойся.
Она наклонилась и обняла меня.
– Ты – славная девочка.
Я улыбнулась ей, моргнула, стряхивая слезы, и вытерла нос рукавом куртки. Лула тоже была очень славной девочкой.
– Эй, – сказала Лула, – да ты никак плачешь?
– Нет. Мне кажется, за пару кварталов до твоего дома я проглотила комара.
До родителей я добралась через десять минут. Я припарковалась подальше и погасила фары. Ни за что не войду в дом раньше бабушки. Мать уже наверняка рвет и мечет. Проще объяснить, что бабушку похищали, когда она уже будет благополучно возвращена.
А пока суд да дело, я решила позвонить Морелли. Я поймала его по сотовому.
– Бабушка в безопасности, – сказала я. – Она с Рейнджером. Он забрал ее в магазине и везет домой.
– Наслышан. Я присматривал за тобой, когда ты была у Рональда. И оставался там, пока не узнал, что Рейнджер забрал твою бабушку. Сейчас еду домой.
Морелли предложил мне переночевать у него, но я отказалась. Мне нужно было еще кое-что сделать. Я вернула бабушку, но до сих пор не знала, где Даги и Лунатик.
Через некоторое время в конце улицы сверкнули фары, и перед домом моих родителей остановился сверкающий черный «Мерседес» Рейнджера. Рейнджер помог бабуле выйти из машины и улыбнулся мне.
– Твоя бабушка съела пиццу. Похоже, у заложников вырабатывается зверский аппетит.
– Ты пойдешь со мной в дом?
– Тебе придется сначала меня прикончить.
– Мне нужно с тобой поговорить. Я быстро. Подождешь меня?
Наши глаза встретились, и пауза явно затянулась.
Я облизала губы. Да, он подождет.
Я повернулась, чтобы идти в дом, но он удержал меня и притянул к себе. Его руки скользнули под мою рубашку, и я перестала дышать.
– Микрофон, – сказал он, убирая все сооружение. Пальцы его скользнули по той части моей груди, которая не была прикрыта бюстгальтером.
Бабушка уже вошла в дом, когда я догнала ее.
– Господи, не терпится скорее оказаться в парикмахерской и всем все рассказать.
Отец выглянул из-за газеты, а мать невольно содрогнулась.
– Кого выставляет Стивс? – спросила бабушка. – Я уже пару дней не видела газет. Я что-нибудь пропустила?
Мама прищурилась.
– Где ты была?
– Убей меня, не знаю, – сказала бабушка. – Мне на голову надевали мешок, когда приводили и уводили.