— Послушайте, — сказал я, — если князю не удастся ничего добиться от Бехтерева, давайте попробуем обратиться за помощью к господину Кромову. Вы его знаете, он часто посещает наш клуб. Он не из уголовного сыска, но всё же служит в Департаменте полиции. К нему уже обращались с подобными просьбами, правда, по несколько другим делам, разобраться с подлинностью каких то документов. Насколько я знаю, с этими делами Кромов справился. Человек он порядочный и деликатный. Возможно, он сможет нам помочь.
— Расследование? Предлагаете поручить ему расследование как частному лицу? — Дормидонтов на секунду задумался, — А если об этом станет хоть кому-либо известно? Результат будет такой же, как если завтра мы не предъявим алмаз. Нет, надо браться за этого негодяя Бехтерева и трясти его, пока не скажет правду.
— Да, — заметил Уваров, — на честное слово князя, что он не причастен к происшествию и исправит ситуацию своими силами, в правительственных кругах не обратят внимания.
— Что вы думаете, Яков Иванович? — спросил Дормидонтов.
— Я думаю, князь будет против малейшей огласки этого дела за пределы круга тех, кто уже в курсе произошедшего.
— А ты Ипполит?
— Что я могу думать, господин Дормидонтов, с моим недостатком воспитания и незнанием правил этикета? Раз Яков Иванович сказал нет, значит, нет.
Брюсов высокомерно хмыкнул.
В это время дверь кабинета отворилась, и в коридор вышел князь Вышатов.
— Господин Брюсов, — сказал он, — сходите за Захаром и приведите его сюда. Остальных прошу пройти в кабинет. Дарья, Дуняша, ждите здесь и никуда не уходите.
Глава 6
Мы вошли в просторный кабинет. Как только захлопнулась дверь, Дормидонтов бросился к князю Вышатову:
— Ваше превосходительство, вам удалось от него чего-нибудь добиться? Ведь завтра…
— Да, я помню про нашу завтрашнюю встречу. Я объяснил наше положение господину Бехтереву, и могу вам сообщить, что, несмотря на все мои угрозы и уговоры, он отказывается сообщить, куда он дел украденный, — а у меня теперь нет никакого сомнения, что это целенаправленная кража, алмаз.
Из уст присутствующих вырвался вздох разочарования. Я подошёл к князю.
— Ваше превосходительство, я прошу выслушать меня.
— Подождите нас, — сказал он остальным и сделал мне знак рукой отойти в угол кабинета.
— Я хочу сделать вам одно предложение. Я уже обсуждал его с Дормидонтовым и остальными, но они его не поддержали. Но тогда ещё была надежда, что вам удастся уговорить Бехтерева, и дело благополучно разрешится. Сейчас, когда положение безнадежно, моё предложение ещё более актуально.
— Говорите.
— Мой хороший знакомый, Пётр Михайлович Кромов, служащий Департамента полиции. Он один из лучших, чиновников этого ведомства. Обратитесь к нему с просьбой приватно заняться этим делом. Хоть он и не на сыскной работе, но, возможно, сумеет нам помочь.
Князь Вышатов покачал головой, и я замолчал.
— Нет. Благодарю вас за участие, которое вы проявляете к этому делу, но поступить так, как вы предлагаете, я не могу. Я объясню вам. Во время нашего разговора Бехтерев сообщил мне нечто такое, что затрагивает не только интересы фонда, но и честь моей семьи. Я уверен, то, что он говорит, — неправда, а то, что он делает, попахивает презренным шантажом. Но посвящать в эти дела посторонних я не собираюсь. Тем более, у нас просто нет времени. До завтрашней встречи осталось меньше суток. Расследование не проведёшь в такой короткий срок. Я решил, что делать, и сейчас собираюсь огласить свое решение.
— Но всё-таки…
Князь снова покачал головой, и мы присоединились к остальным. В кабинет вошёл Брюсов в сопровождении кучера.
— Захар.
— Да, ваше превосходительство.
— Препроводите этого господина в соседнюю комнату и сторожите его там вплоть до дальнейших моих распоряжений.
Кучер кивнул головой, взял Бехтерева под руку, и они ушли.
— Господа! Все вы стали невольными свидетелями кражи, случившейся в моём доме. До сих пор вы оказывали мне поддержку, я надеюсь на неё и в дальнейшем. Повторю, что при нашем разговоре господин Бехтерев отказался сообщить, где находится алмаз. Я считаю, господин Бехтерев более не имеет права причислять себя к приличному обществу, однако, разоблачить его публично, завести официальное дело я не могу, такой скандал недопустим. Своим поступком он поставил меня почти в безвыходное положение. Завтра я должен продемонстрировать алмаз весьма высокопоставленным особам. Мы с вами обыскали всю часть дома, где похититель мог спрятать алмаз, но безрезультатно. Я полагаю, что он выбросил алмаз в окно, раму которого мы нашли открытой, и там его подобрал сообщник. Других версий у меня нет. Я считаю, что алмаз в данный момент находится вне пределов нашей досягаемости, и сейчас поиски его бесполезны. Если бы он был в доме, мы бы его нашли, если он в руках какого-то мошенника, то у нас нет ни малейшей зацепки, где его искать. Кроме того, времени у нас только сутки. Поэтому я решил не расследовать это дело, тем более что расследование ляжет тёмным пятном на репутацию фонда и мою лично, а приложить все усилия, чтобы предотвратить те последствия, которые принесёт нам эта кража.