— Стой! — закричал Пахомов и побежал за грузовиком. Остальные кинулись за ним.
Валентина выбежала из переулка на улицу, но грузовик с яблоками был уже далеко, за сельмагом. «Эх, упустили!» — она почувствовала, что силы покидают ее.
— Руку? — услышала она и увидела Волынского, протягивающего ей руку.
— Скорее, скорее… — упрашивал Волынский.
Они прибежали предпоследними. Последним был доктор, он держал шляпу в руках и тяжело дышал.
— Все? — нетерпеливо закричал лейтенант ГАИ, высовывая голову из кабины. Рядом с водителем вместо Пахомова теперь сидел он; майор, первым добравшийся до сельмага, уже преследовал грузовик на мотоцикле.
Лейтенант захлопнул дверцу, машина рванулась с места.
Усидеть на скамейке было теперь невозможно. Валентину, Волынского, радиста, Есенова, доктора — всех швыряло из стороны в сторону и друг на друга, пока машина не выбралась на Зареченский тракт.
Валентина заглянула через окошко в кабину — стрелка спидометра показывала сто двадцать.
— Ну что, Валентина Дмитриевна? — спросил Есенов.
— Пока не видно.
— Ничего, догоним. Грузовик тяжелый, с яблоками, а у нас скорость.
Валентина нащупала и пожала в темноте руку Волынского.
— Спасибо за помощь.
— Воображаете, что встретили положительного героя?
Валентина рассмеялась.
— Как вас зовут?
— Евгений.
— А меня Валентина.
— Ты что все плечо трогаешь? — с тревогой спросил Есенов Волынского. — Овчарка прокусила?
— Нет, на погон попала. Гимнастерку только всю разорвала!
— Это точно? — вмешался доктор. — Даже если ца’апина, нужно п’ижечь йодом.
— Ничего, ничего… Ты скажи другое, Есенов. Теперь водитель будет отпираться, что наехал на человека. Вмятины, царапины на машине? Это, скажет, от собаки… Надо же мне было так неудачно дернуться. Досадно.
— Докажем. На пиджаке у сбитого, на спине — следы краски от машины… Валентина Дмитриевна, выгляните, пожалуйста, еще раз.
— Догоняем!
— Что я говорил! — воскликнул Есенов.
Все задвигались.
— Номер грузовика АТП 14-72, — сообщила Валентина.
— А что майор?..
— Мотоцикл рядом с грузовиком, будто приклеен к заднему колесу. Майор привстал в коляске… Что? — Валентина вскрикнула. — Он бросил!..
— Что бросил?.. Кто?..
— Минуточку терпения, — попросил радист и, придерживая обеими руками наушники, прислушался.
— Майор приказывает остановить машину, подобрать предмет, который брошен с грузовика, — прокричал он.
Машина затормозила, дала задний ход.
Все, кроме водителя и радиста, вылезли из машины и разбрелись по шоссе. В темноте сверкнули тонкие лучики карманных фонарей.
— Так мы будем искать всю ночь. Разверните машину, надо осветить весь участок! — крикнул Есенов.
Машина развернулась.
«Предмет, выброшенный из машины», оказался поллитровкой от «московской». Нашел ее доктор. Он шел вдоль обочины и вдруг увидел застрявшую в кустарнике бутылку. Бутылка была не повреждена, заткнута промокшей бумажной пробкой. Водки в ней оставалось еще порядочно.
— Нашли, — с облегчением сказал лейтенант ГАИ и пошел к кабине.
— И чего он решил ее выбросить? — недоуменно спросил Есенов, принимая от доктора бутылку. — Если выпил, мы и так узнаем.
— Время, время… Товарищи, время.
Валентина тоже была мыслями там, с майором.
Мотоцикл и грузовик шли рядом — Пахомов мог привстать в коляске и, опершись ногой на заднее сиденье мотоцикла, дотронуться до кабины грузовика. Теперь достаточно было водителю там, в кабине, слегка повернуть руль — и грузовик сомнет мотоцикл. «Пора!» Пахомов успел подумать, что если дверца грузовика заперта изнутри, тогда все осложнится, — придется, стоя на подножке, попробовать выбить стекло рукояткой пистолета. Он снял фуражку и привстал в подрагивающей коляске.
Дверца оказалась незапертой. Она легко открылась, и Пахомов головой вперед ввалился в кабину грузовика. Он увидел баранку, вцепившуюся в нее костлявую бледную руку водителя — и в то же мгновение от сильного удара в скулу чуть не вывалился в открытую дверь. Он мотнулся головой назад и взмахнул руками, но успел ухватиться левой рукой за руль и почувствовал, как рот его наполняется солоноватой, с привкусом железа слюной.