— Я пользовалась ею несколько раз.
— Тем лучше, — ответил Мейсон. — И если вы хорошо знаете дорогу туда, поезжайте не на такси, а на автобусе.
— Это легко сделать, — сказала она с улыбкой. — Не все наши клиенты в состоянии оплачивать детективам проезд в такси, так что большинство своих поездок я совершаю на автобусе.
— Да, но важно не совершить при этом ошибку, — сказал Мейсон. — Если вы будете пересаживаться с автобуса на автобус, у преследователей может возникнуть подозрение. Садитесь именно в тот автобус, который ближе всего подходит к дому. Не забудьте, что за вами будут следить с того момента, как вы выйдете из моего кабинета.
— Я все поняла, — кивнула она.
— И ни при каких обстоятельствах не используйте имя Элен Калверт. Не соглашайтесь с тем, что вас зовут Элен Калверт. Если кто-нибудь будет настаивать, чтобы вы назвали свое имя, ответьте, что вас зовут Элен Смит. А самое главное — держите дверь на запоре и не позволяйте никому проникнуть в вашу квартиру. Делайте вид, что вам есть что скрывать.
— А меня не обвинят в мошенничестве или чем-либо подобном?
Мейсон покачал толовой:
— Вы всего лишь должны играть роль женщины, которая не хочет вспоминать о своем прошлом.
Она спокойно допила кофе, протянула чашку Делле Стрит и попросила:
— Можно еще чашечку?
Пока Делла наливала кофе, женщина перевела взгляд на Мейсона.
— Я много слышала о вас, но работаю на вас впервые. Думаю, это доставит мне удовольствие.
— Я тоже надеюсь на это, — сказал Мейсон. — Тем более, что до развития событий вам нужно лишь сидеть в квартире и выжидать.
— Там есть телевизор и радио. К тому же я захвачу с собой несколько книг и чудесно проведу время. Для меня это будет как оплаченный отпуск. — Она допила кофе, приготовленный Деллой Стрит, и спросила: — Мне не пора идти?
— Думаю, что пора, — ответил Мейсон. — Номер вашего телефона я возьму у Пола. У вас мой номер есть. Звоните только в случае необходимости, но имейте в виду, что телефон может прослушиваться. Так что будьте осторожны и всегда называйте себя только Элен. О фамилии не упоминайте. Особенно, если будете звонить мне.
— Все понятно, — сказала она.
Мейсон проводил ее до выхода:
— Не подавайте вида, что вам известно о слежке. И не забудьте о величественной осанке.
— Не забуду, — сказала она и вышла из конторы с высоко поднятой головой.
Адвокат повернулся и отдал чашку Делле Стрит.
— Ну и как? — спросила та.
Мейсон усмехнулся:
— К чертям всю рутину! Именно такие авантюрные дела скрашивают жизнь адвоката.
— А за чей счет пойдут издержки?
Мейсон снова улыбнулся:
— Наверное, за мой. Могу же я позволить себе поразвлечься?
— Что ж, приятно провести время, шеф!
— У нас есть и другие заботы, — продолжал Мейсон. — Мы должны принять все меры предосторожности, чтобы сегодня вечером за нами не увязался «хвост». Но я надеюсь, что наша приманка сработает.
Делла Стрит посмотрела на радостное и оживленное лицо Мейсона.
— Ты радуешься, как ребенок, получивший новую игрушку, — сказала она.
— Ты права, — ответил Мейсон. — Я радуюсь, как ребенок.
3
Мейсон и Делла Стрит вошли в ресторан «Синий бизон» ровно в семь тридцать. Метрдотель вышел им навстречу.
— Столик готов, и вас уже ждут.
— Давно?
— Минут пять.
— Как выглядит наш гость?
— Стройная женщина с величавой осанкой. Лет тридцати с небольшим.
Делла Стрит подмигнула Мейсону.
— Вы настоящий дипломат, — отметил Мейсон. — Я передам ей эти слова… Теперь проводите нас, Пьер.
Метрдотель направился к кабине, заказанной Мейсоном. Когда он откинул портьеру, Элен Эддар подняла глаза и увидев Мейсона и Деллу Стрит, облегченно вздохнула.
— Вы пришли немного раньше, — заметил Мейсон.
Она кивнула.
— Что будете пить?
— Сухой мартини.
— Два бакарди и сухой мартини, — сказал Мейсон Пьеру. — И проследите, чтобы их подали быстро.
— Разумеется!
— Успели проголодаться? — поинтересовался Мейсон у Элен Эддар.
— Не особенно.
— Ну, а теперь не слишком громко расскажите все, что вы об этом думаете, — сказал Мейсон.
— Мистер Мейсон, — начала она, — у меня есть кое-какие деньги, но я не богата. Деньги я получила в наследство от своей матери, хроме того, есть и собственные сбережения. Я работаю главным продавцом в универмаге «Френи, Колеман и Свази». По некоторым причинам, которые я не могу назвать, я не хочу, чтобы люди узнали, кто я есть на самом деле.
— И тем не менее, мне хотелось бы знать причину.
Какое-то мгновение она находилась в нерешительности, а затем покачала головой.
— Эти люди из Гловервилла… Или хотя бы тот человек, что был у меня. Вы его знаете? — спросил Мейсон. — Или, может быть, у вас есть на этот счет какие-нибудь предположения?
Он начал описывать ей внешность посетителя, но Элен Эддар отрицательно покачала головой еще до того, как он закончил.
Официантка принесла коктейли.
— Минут через двадцать повторите заказ, — сказал Мейсон. — И принесите меню.
Официантка кивнула и ушла.
— Итак, вы получили приз за красоту и забеременели, — сказал Мейсон.
— Да.
— Беременность без мужчины не обходится. Так кто же он?
— Вам обязательно это знать?
— Обязательно, если вы хотите, чтобы я вам помогал.
Она задумчиво пригубила коктейль, а потом сказала:
— Мне было тогда восемнадцать лет и я была хороша собой. Люди называли меня красавицей, и я вообразила, что мне все подвластно. Он был на пять лет старше меня. Сын очень богатых родителей. Я была покорена его вниманием и полюбила его.
— А он вас любил? — спросил Мейсон.
Она задумалась на какое-то мгновение, а потом подняла глаза и сказала:
— Не знаю… Но в то время я не думала об этом.
— Это странно…
— Я больше думала о карьере. И у меня было все… А потом я внезапно почувствовала, что забеременела… И не забывайте, что это случилось двадцать лет назад. И когда я поняла, в какую ситуацию попала, то запаниковала.
— Вы рассказали об этом своему другу?
— Да. Он испугался не меньше меня. А потом сказал, что в фирме его отца есть специальный человек, чьей обязанностью является улаживать неприятные ситуации, касающиеся людей фирмы, чтобы оградить от сплетен. И добавил, что этот человек мне поможет.
— И что вы ответили?
— Я ответила, что не собираюсь делать аборт. Он назвал меня несовременной, и мы расстались, недовольные друг другом. Он не смог понять меня, я — его.
— И что произошло потом?
— Этот специалист по улаживанию неприятных ситуаций знал свое дело, — ответила она. — На следующий день посыльный принес мне конверт. Вскрыв его, я увидела, что там лежит десять стодолларовых банкнот. А на другой день я прочитала в газете, что мой друг уехал в путешествие по Европе. Больше я его никогда не видела.
— Где он сейчас?
— Не знаю.
Мейсон покрутил соломинкой в своем бокале.
— А мне кажется — знаете.
— Ну хорошо, — согласилась она. — Кое-что я знаю. Через год он вернулся и женился на молодой женщине, с которой познакомился во время путешествия. Насколько мне известно, брак их не был счастливым, но тем не менее они продолжали жить вместе.
— Он и сейчас живет с ней? — спросил Мейсон.
— Она умерла полтора года назад.
— Дети есть?
— Нет.
— А что вы знаете о его отце?
— Он умер десять лет назад, и сын взял бразды правления в свои руки.
— Как вы думаете, письмо, опубликованное в «Гловервиллской газете», плод читательского любопытства или часть хорошо продуманного плана, направленного на то, чтобы найти вас?
— А вы как считаете? — спросила она в свою очередь.