– Школы больше не будет.
Хозяин этого голоса, высокий, тощий парень на пару с таким же тощим другом – рыжим-рыжим прошагал мимо меня и сбежал вниз по лестнице. Я хотел пофантазировать, как он сразу в тюрьму спускается, но мне директор помешал. Он вышел из кабинета, чтобы отругать какой-то класс в начале следующего урока, но упёрся в меня:
– Андрей, ты по какому делу?
Андрей Андреич поправлял манжеты рукавов. Он сегодня был в белом «добром» костюме. Значит, ругать будет несильно. И мне поможет!
– Я это… Хотел вас расспросить про Кренделя. Он приезжает, а мы о нём ничего не знаем. Давайте устроим соревнование с наградой! – Я сам не верил тому, что говорил. Но идея мне нравилась. – Пусть все желающие раздобудут как можно больше всяких интересностей про Кренделя. А тот, кто копнёт глубже всех, – выиграет, и вы наградите его шоколадной медалью на линейке! Или на концерте. Или вместо концерта!
Андрей Андреич почесал сначала одну щёку, потом – её же и важно поправил усы, как кот из почти любого мультика.
– Соревнование – это хорошо. Интересно, кто победит, – детективы или ребята из школьного радио? – Андрей Андреич задумчиво тянул слова.
– Нет, Крендель приедет совсем скоро. Надо объявить всей школе, что разыгрывается шоколадная медаль. Сейчас Интернет и всё такое. Мало ли в ком спит детектив! Дадим шанс всем! – Успокаивать меня было бесполезно! – И учителя пусть тоже соревнуются, библиотекарь, а ещё наша уборщица. Она этого Кренделя помнит. Может, ей слава больше всех нужна. Мы её труд недооцениваем, иногда даже фантики разбрасываем. А она, может, хочет быть почётным детективом из четвёртого «А», просто пока не знает об этом.
Андрей Андреич обрадовался, что я такой головастый. Вечно у взрослых странные слова. То болтоногий, то теперь вот… В общем, мы договорились. Я так обрадовался, что забыл о подозрительных типах, которые обещали, что нашей школы скоро не станет.
За две минуты до начала урока я сел на своё место. Чувствую, что-то не то. Вроде всё, как надо, кроме…
– Лидка, что ты тут делаешь? – Я вылупился на Лидку Вторую, которая не староста. – Почему ты села за мою парту?
Она смущалась и сплетала одну косичку из своих пяти. Безрезультатно, но упрямо.
– Я просто хочу посидеть рядом с тобой. У тебя всегда столько идей!
– Хочешь их списать? – догадался я. – Не получится! Они вот здесь. – Я постучал себя по голове. – В думалке! А списывать контрольные и примеры лучше у Лидки-в-горошек. У меня можно, но только на тройку! Если повезёт – на четвёрку.
Лидка-пять-косичек, буду называть её так, чтобы не путать вас в Лидках, отмахнулась:
– Не нужны мне примеры и задачки! Я сама почти отлично учусь. И твои идеи списывать не буду. Просто хочу тебе помочь. С девочками из нашей команды что-то случилось. Они только о концерте думают. А кто будет детективничать?
Я хотел сказать, что мы с Печенькиным и другими не-девочками сами справимся, но зачем обижать человека? Тем более это единственная девчонка, которая не попала под злые чары Кренделя.
– Хорошо! Сиди, если Марь Пална разрешит. Тебя же не Лидка со Светкой подослали?
– Ты что, Андрей! Чтобы я – и шпионила за другом!
«Вот и правильно! Лучше шпионь за подругами. Это моя к тебе светлячковская просьба», – я написал это на бумажке, чтобы никто не услышал.
«Ты что?» – возмутилась Лидка-пять-косичек на том же листочке.
«Я – кто, а не что! Твой друг. Боюсь, что наши подруги в опасности. Я был у директора с блестящей идеей. Скоро всё узнаешь!»
Лидка-пять-косичек назвала меня гением, но как-то грустно улыбнулась и весь урок смотрела на меня, а не на доску и вздыхала. Прозвенел звонок, а я даже не обрадовался, потому что догадался: кажется, я ей нравлюсь. Только не это!
На следующей перемене я загадочно молчал и искоса смотрел на свою Лиду. Она стояла в коридоре и так радостно хлопала в ладоши, как будто ей предложили стать старостой класса не оболтусов, а Кренделей или просто отличников.
Я стоял у доски и старался делать вид, что повторяю стихотворение.
– Ты что? – шёпотом спросил Антон.
– Притворюсь, – я выучил наизусть три строчки стихотворения. Надо же, как быстро запомнил! – А сам – подслушаю!
– Ого, честный какой! Хочешь, я спрошу, нравишься ты Лидке или нет?
Мне вдруг стало страшно, как в том сне, где я привёз Мурзика к ветеринару.
Только представьте! Снится мне, как я в клинике открываю переноску, а в ней – ветеринар. А за столом сидит Мурзик в белом халате и шапочке и говорит: