-- Но как же... – выдавил Арсений. – Но вы же... только что вы дали мне надежду, и вдруг...
-- Я – вам? – Саломея с презрением пожала плечами. – Вы себя переоцениваете, юноша. В пажи или шуты вы еще годитесь, но никак не более.
Ася с ужасом увидела, как брат бросился к неверной возлюбленной, пытаясь ее задушить. Вскрикнув, девочка прильнула к щели в стене. Ей было жутко и одновременно сладко.
Однако ничего не произошло. Александр Александрович сделал короткое непонятное движение, и Арсений шлепнулся на пол.
-- Предлагаю вам, господа, выяснять отношения в другом месте, -- скучным тоном предложил адвокат. – Здесь ночует четверо детей.
-- Взревновали? – любезно осведомилась Саломея.
-- О да, просто не в силах находиться рядом с соперниками. Так что прошу, прошу...
Александр Александрович, поднявшись, вышел из кухни, остальные последовали за ним.
Спустя несколько минут Ася, увидев, как приоткрывается дверь в ее комнату, поспешно зажмурилась.
-- Не притворяйтесь, вы не спите, -- без тени осуждения заметил адвокат. – Я слышал, как вы вскрикнули. Тут щель в стене? Похоже, нынешнюю молодежь не учат, что подслушивать непорядочно.
Ася честно призналась:
-- Учат! Но было не удержаться.
-- Ладно, диктуйте ваш адрес.
-- Спасибо, -- обрадовалась девочка. – Дайте телеграмму папе, он, наверное, с ума сходит. Вы правда считаете, он не такой плохой?
-- Уверен, он человек умный и порядочный. Что за история с лафетом для трехдюймовки?
-- Лазарь Соломонович сказал, папин лучше, чем принятый на вооружение в армии, -- вспомнила Ася.
-- Лазарь Соломонович Гольдберг?
-- Ну да. Дядя Саломеи, вместе с которым мы вызывали духа. Он не хотел участвовать, потому что религиозный – на свой, еврейский манер... глава какой-то их общины. Но Саломея телефонировала в Колос, что порывает с ними, и ему пришлось согласиться.
-- Что еще за Колос?
-- Колебатели основ. Группа художников, которой Саломея дает деньги. Или не художников... в общем, Лазарь Соломонович считает их опасными. И недоволен, что Саломея позирует им обнаженной. После гадания он за нее испугался и просил поберечь. Сам он поехать с нами не мог – у него заседание. Я уверена, Александр Александрович, дух не шутил! Это почувствовали все, кто там присутствовал. Кровь застыла в наших жилах, и леденящее дыхание потустороннего мира...
Девочка не успела девочка договорить, а собеседник уже исчез. Он вообще отличался стремительностью.
Пружинящей походкой леопарда крался он по ночному поселку. Глаза, умеющие видеть в темноте, легко различили скромный домик, к которому уже неделю приковано внимание всего мира, ибо именно там нашел себе приют гениальный старец. Но чья фигура мечется под скупо освещенным окном? Это Арсений, прогрессивный студент из Москвы, приехавший в Астапово поклониться великому писателю.
-- Вы-то мне и нужны! – требовательно обратился он адвокату. – Я догадался, что врачи, подкупленные церковью и царем, специально лечат Льва Николаевича неправильно. Но вы, только что спасший от болезни мою сестру, сумеете спасти и Толстого. Идемте, не мешкая и не колеблясь! Благодаря нам с вами граф будет жить!
И он рывком распахнул заветную дверь.
Впрочем, реальность была куда прозаичнее – хотя, увы, драматичнее.
Глава пятая,
в которой господину Коцебу находится работа
Хотя Евгений Красилов принадлежал к числу преподавателей – то есть, тех, кто по роду деятельности общается с большим количеством людей, -- он не слишком любил новые знакомства. Откровенно говоря, терпеть их не мог, поскольку очень стеснялся. А уж высказывать посторонним собственные мысли решался лишь в исключительных случаях.
Сегодня был именно такой случай.
В зале ожидания Астаповского вокзала, невзирая на пять часов утра, кипела жизнь.
-- Игумен Варсонофий специально прибыл со Святыми дарами из Оптиной пустыни, чтобы соборовать больного, а его даже не пускают к одру! – возмущался бородатый старик в бобровой шубе.
-- Церковь отлучила Толстого, а теперь хочет против его воли вернуть обратно? – горячо возражал Евгений. – Не выйдет! Каждый имеет право верить так, как считает нужным.
-- Лев Николаевич – русский, православный человек, -- настаивал старик. – Это окружившие его жиды мешают ему примириться с церковью.
-- Кто, по-вашему, жид? – вмешался молодой мужчина богемного вида, длинноволосый, с нервно дергающимся ртом. – Лучший друг Льва Николаевича Чертков, примчавшийся сюда из ссылки и заявивший властям, что от постели больного его вывезут только трупом? По-вашему, если человек смело колеблет основы нашей жизни, он обязательно еврей?
-- Врачи, столпившиеся у его одра, сплошь жиды, – пророкотал старик. – Они боятся, что Святые дары спасут Толстого!
Евгений уже собрался продолжить словесную битву, когда обнаружил в двух шагах своего друга Александра Коцебу.
-- Вечно ты возникаешь прямо из-под земли, слово человек-невидимка, -- прокомментировал Красилов. – Как здоровье девочки?
-- Неплохо. На редкость крепкий организм. А что у Льва Николаевича?
-- Ты был прав -- ему стало хуже. Вкололи камфару и морфий, но, увы, не помогает. Ты все-таки уступил свою постель даме?
Александр нахмурился, затем усмехнулся, затем опять нахмурился.
-- Нет – и весьма сожалею. Чем дразнить красотку, лучше было позаботиться о ее безопасности. А я, позер, не удержался...
-- О безопасности? – удивился Евгений. – С чего бы? Разве что речь об опасности простудиться или не выспаться...
-- Видишь ли, -- задумчиво изучая кромешную тьму за окном, перебил его адвокат, -- Саломея сообщила, что ей грозит смерть. Я, признаться, не поверил.
– На смертельно больную она похожа мало, -- согласился Красилов. -- Или ей кто-то угрожал?
-- Дух поэта Некрасова.
-- Кто? – опешил Евгений.
-- Эта милая компания вызвала при помощи уайя дух Некрасова, который передал Саломее слова опасно и смерть.
Не ожидавший подобного, Евгений громко фыркнул от смеха.
-- Дух Некрасова? Ну-ну. Помнишь призрак актрисы Параши, из-за которого мы познакомились? Я еще, как дурак, поверил в существование духов. Второй раз меня на мякине не проведешь. Успокойся, Саша. Саломея выдумала эту историю, чтобы привлечь твое внимание. И, как видишь, затея ей удалась.
Коцебу кивнул.
-- Именно поэтому я прошу тебя пойти со мной.
-- Куда пойти? – не понял Красилов.
-- Поискать Саломею. Что-то меня беспокоит. Эта дамочка из тех, кто вечно попадает в истории. В конце концов, хотя призрака Параши не существовало, погибшие из-за него люди вполне реальны. Я хочу найти Саломею и убедиться, что с нею все в порядке.
-- От меня толку будет мало, -- предупредил Евгений. – Я не видел ее и ума не приложу, где надо искать.
-- Ты нужен не для того.
Евгений, уже выскочивший вслед за другом из зала ожидания, из любопытства все-таки спросил:
-- А для чего?
Адвокат покосился на него, однако не ответил.
-- Боишься остаться с красоткой наедине? – сообразил Красилов.
-- Не боюсь, но считаю излишним. В противоположность Саломее, я коли вижу способ избежать проблемы, то его применяю.
-- Ладно, я не против побыть способом, -- кивнул Евгений.
Он сам не знал, завидовать привлекательности Александра для дам или сочувствовать, однако склонялся к последнему. Было бы крайне неловко огорчать женщину отказом – и столь же неловко из вежливости притворяться, будто она тебе нравится.
-- Значит, Саломея в зал ожидания не заходила? – прервал его размышления адвокат.
-- Может, и заходила, да я не заметил. Ты же знаешь, я если чем увлекусь, ничего больше кругом не вижу.