Вот эту-то историю Саше и предъявили. Виктор Палыч объяснил, что может случиться, если о потерянном удостоверении узнают начальники Саши, а о барышнях - жена.
Саша сломался. Отставной полковник был удивлен, как быстро это случилось.
И завертелась двойная жизнь Саши Комарова: между ФАПСИ и "Белой стрелой". Правда, в организации многого не требовали, а деньги платили исправно. Раз в неделю или чаще Саша пересылал в "Белую стрелу" отчеты по громким - резонансным - делам и случаям, обзоры по кримобстановке в Питере.
Один из таких отчетов и попал в электронную почту Агентства.
***
Прежде чем мы расстались, я потребовала - зачем, этого я себе объяснить сейчас уже не могла,- чтобы Комаров организовал мне встречу с этим отставным полковником Виктором Палычем.
Или с кем-нибудь еще.
Я задумалась: почему Комаров не удивился и не испугался этого требования?
Похоже, он знал: этим наш разговор и должен был закончиться.
Он сказал, что позвонит дня через два, может - три. Я предупредила, что на четвертый день найду его сама или...
Оставалось только ждать.
* 11 *
- Внимание! Поезд "Санкт-Петербург-Москва" отправляется. Провожающих просим выйти из вагонов...
Меня никто не провожал.
Точно так же, как никто не знал, что я уехала в Москву. Марине Борисовне, Володе и Коле я сказала, что поеду к подруге под Новгород. Что хочу хоть раз - пока Антошка в Пустошках - отдохнуть без мужа и родственников. В Агентстве мне поверили.
***
На исходе срока - вечером третьего дня - Комаров прислал сообщение. Он снова вызывал меня в тот чат, где мы разговаривали в первый раз.
"Завтра вы должны ехать в Москву.
Поезд 23.50. На Ленинградском вокзале вас встретят".
"Как я узнаю, кто меня встречает ?"
"Они сами к вам подойдут".
Он ушел из чата первым.
***
Моей соседкой по купе оказалась девушка-переводчица. Она вбежала в купе минуты за две до отправления поезда.
- Добрый вечер,- обворожительно улыбнулась.
Я посмотрела на попутчицу и почему-то вспомнила, как Володя уходил из Агентства со Светой Завгородней.
- Татьяна,- представилась девушка.
- Анна.
- Очень приятно.- Девушка раскрыла свою дорожную сумку, достала джинсы и футболку.- Вы не будете возражать, если я переоденусь?
- Мне выйти?- спросила я.
- Если вас не затруднит... Знаете, я очень стесняюсь.
- Нет проблем,- сказала я, достала из кармана куртки сигареты и отправилась в тамбур.
Когда я была маленькой, мне нравилось ездить на поездах. Это было настоящее путешествие, со своим особым ритмом - перестуком колес. В тамбуре, разглядывая тающие кольца дыма, я вспоминала наши с родителями поездки.
Все закончилось, когда я встретила Соболина. Я сама выбрала роль домохозяйки, которая больше похожа на суетливую курицу-наседку, чем на женщину.
История с Комаровым что-то изменила во мне. Хотя я не могла сказать, что именно.
Вдруг я очень захотела, чтобы Соболин был рядом, чтобы он крепко обнял меня, поцеловал. Именно Володя, а не Коля Повзло. Я потушила сигарету в консервной банке-пепельнице и вернулась в купе.
Татьяна, словно извиняясь за казус с переодеванием, пригласила меня распить бутылочку коньяку:
- Мне мой друг на дорожку дал. Сказал, что это принесет мне удачу.
Обычно я коньяк не пью, но тут согласилась.
Попутчица немного рассказала о себе. Оказалось, что мы закончили один и тот же вуз пединститут Герцена. Только Татьяна училась на инязе.
После института поработала учительницей в гимназии, но через год уволилась.
- Когда поступала, казалось, что учитель - мое призвание. Но за год я поняла, что либо дети меня возненавидят, либо я сама их ненавидеть начну.
Она стала переводчиком. Ее постоянно приглашали на сдельщину: в Москву, в Калининград, в Таллин... Татьяна показала мне свой загранпаспорт, в котором пестрели разные визы.
Я больше молчала. Сказала только, что еду я в Москву к подруге. Что у меня есть муж и сын, которых я очень люблю.
***
Я не знаю, что меня разбудило. В купе было уже не темно - сумрачно. Татьяна спала, отвернувшись к стенке.
Желание закурить было настолько острым, что я поднялась с полки, торопливо, путаясь в рукавах и штанинах, натянула джинсы и футболку. Защелка на двери предательски громко щелкнула, когда я ее повернула.
Вышла в тамбур. Мне было страшно и одиноко. Хотелось плакать. Хотелось к маме, к Володе, к Коле. К кому-нибудь, кто скажет, что вся история - сон.
Впервые я поняла, что может статься... Может статься, я никогда не увижу Антошку.
* 12 *
Поезд, замедляя ход, втянулся в перепутья Ленинградского вокзала, уже катил к перрону. В коридоре слышались торопливые шаги пассажиров, готовящихся к выходу. Я натянула куртку, повернулась к Татьяне, которая уже переоделась в свой деловой костюм:
- Всего доброго.
- До свидания.- Моя попутчица возилась с "молнией" на сумке.
Я уже взялась за ручку двери, когда чьи-то руки (почему "чьи-то"?
Кроме Татьяны, в купе никого не было) схватили меня за плечи, лицо накрыла влажная тряпка, я выронила сумку, села прямо на пол и провалилась в темноту.
***
Я пришла в чувство уже в машине.
Кто-то уложил меня на медицинскую каталку, пристегнул руки и ноги ремнями. Вроде бы так возят буйных пациентов. Чтобы они сами себе не навредили.
Голова гудела.
Я открыла глаза. Немного повернула голову: занавески закрывали стекла машины.
- Здравствуйте, Анна,- услышала я мужской голос.
Но увидеть мужчину смогла, только когда машина остановилась, меня отстегнули от каталки и помогли выбраться на улицу. Немолодой мужчина в светлом костюме поддержал меня за руку. Наверное, это и есть бывший полковник?
- Виктор Палыч?
- Вы чрезвычайно догадливы. Для...
- ...домохозяйки?- закончила я за него.
- Для женщины.
Машина - настоящая "скорая" - стояла перед подъездом пятиэтажного длинного дома. Метрах в ста от здания виднелся забор.
- Где я?
- Там, куда так хотели попасть.- Голос Виктора Палыча приобрел некоторую напыщенность.- Добро пожаловать в "Белую стрелу".
- Это вам я должна сказать "спасибо"?