Легат Кавагучи приготовил дощечку и стиль. Не знаю, откуда они взялись, мгновение назад у него в руках их не было. Наверное, такова природа добровиртуальной реальности — меняться в соответствии с волей и желанием тех, кто в ней находится. Как истинный констебль, Кавагучи почувствовал необходимость записать показания свидетеля. Ну а поскольку ему понадобились письменные принадлежности, он получил их. Впрочем, может, я и ошибаюсь; я же не чудотворец.
Как бы там ни было, достав дощечку, легат спросил:
— Что вы подразумеваете под словом «они», Эразм?
— Личностей, которые причинили мне боль в ночь пожара, — ответил дух.
Кавагучи записал его слова. Потом попросил:
— Давайте вспомним, что произошло в ту ночь. В хронологической последовательности, если можно. Это самый простой способ уточнить факты. Это разумная просьба?
— Для большинства обитателей Иной Реальности, сущностей, не связанных временем, как вы, люди, ответ был бы отрицательным, — проговорил Эразм. — Но будучи библиотечным духом, который должен заботиться не только о порядке в записях, но и о регулярном доступе к ним братьев и прочих исследователей, — он посмотрел в мою сторону, — я обладаю четким ощущением продолжительности и последовательности.
— Итак, продолжайте. — Кавагучи взял стиль. Конечно же, Эразм понял его буквально. Начав с описания вечерней молитвы, он принялся по минутам расписывать все, что произошло (то, как он это воспринял). Все довольно скучные и не относившиеся к делу мелкие подробности. Если бы Эразм продолжал в таком духе, то, боюсь, мы остались бы в добровнртуальной реальности навсегда. По крайней мере нам бы так казалось. Найджел Холмонделей поднял руку.
— Простите меня, Эразм, — прервал он духа, — но не могли бы вы сразу перейти к описанию той части вечера, когда начались неприятности?
— Ax… — Дух бросил на Кавагучи взгляд, говоривший: «Что ж вы мне сразу так не сказали?» — и открыл новую главу своего повествования.
— В ноль часов четыре минуты две неопознанные личности проникли в библиотеку. Я пытался поднять тревогу, но мне не дали.
Эразм не успел закончить — вмешался брат Ваган:
— В ночь, когда случился пожар, мы не заметили ничего необычного, я уже говорил вам это, легат. Эти злодеи смогли проникнуть на освященную землю, не привлекая ничьего внимания, и им удалось пройти сквозь линию сигнализирующих заклинаний, наложенных Властью Святой Католической Церкви… за ними стояли немалые Силы. До того самого дня я вообще не думал, что такое возможно!
Как любое объединение верующих, Католическая Церковь утверждает, что ее связи с Иной Реальностью — самые могущественные (я бы сказал, «самые всемогущие», но педанты вроде Эразма и Михаэля Манштейна с этим не согласятся). Даже я, иудей, не осмелился бы противопоставить себя тем Силам, которыми обладает Католическая Церковь. С такими святыми покровителями и потерпеть неудачу! Наверное, для брата Вагана это было страшным ударом.
— Но каким образом? — воскликнул настоятель.
— Я не могу абсолютно точно ответить на ваш вопрос, — сказал Эразм, — Я знаю только, что меня заставили замолчать, как и предположил святой отец, очень мощным заклинанием.
— Какое оно было на вкус? — спросил я. — Это был какой-то мощный древний ритуал, возобновленный специально для такого случая, или, может, в нем ощущалась точность современной магии?
— И на это я не могу ответить. — Библиотечный дух задумался. — Если использовать аналогии вашего мира, это все равно что спрашивать у мыши, которую прихлопнул камень, был ли то гранит или известняк.
— Хорошо. Значит, насколько мы поняли, вас силой заставили замолчать и помешали поднять тревогу, — подытожил Кавагучи, пытаясь направить Эразма в нужное русло. — Что последовало дальше?
— Меня допросили, — ответил Эразм. — Те, кто меня допрашивал, хотели знать, что обнаружил в наших записях инспектор Фишер. Я пытался сопротивляться, я пытался все отрицать: святой отец, настоятель, велел мне обращаться с инспектором, как с членом братства! Я никогда не выдал бы тайны братьев тем, кто проник в библиотеку, как тать в нощи. Тогда они начали пытать меня.
Слишком много для добровиртуальной реальности. Я не чувствовал себя добродетельным после того, что услышал. Что я точно почувствовал, так это свою вину. Зачем мне спрашивать исчезнувшего Змея, где растет Древо Познания? Я уже вкусил его плодов в монастыре святого Фомы. Вкусил я, а пострадал Эразм.
Брат Ваган издал сдавленный стон. Он обнял библиотечного духа и крепко прижал его к себе.