— Какой шустрый, — недовольно буркнул офицер. — Ладно, пусть пока будет по-вашему.
Он вернул пистолет в кобуру и демонстративно положил ладони на стол. Феликс спрятал оружие. Не услышав пальбы и треска ломаемой мебели, официантка осторожно выглянула из-под стола.
— Спокойно, девушка, — сказал ей офицер. — Полиция уже здесь и не допустит никаких противоправных действий.
— Да я их и не планировал, — добавил Феликс.
Он дружелюбно подмигнул официантке, но та не ответила. Пузатый мужичок шумно выдохнул и заказал сразу две стопки водки. Официантка с видимым облегчением метнулась за ними на кухню.
— Импровизируете вы тоже неплохо, — сказал офицер.
— Я четыре года сопровождал правительственные грузы, — ответил Феликс. — И со мной такие номера не проходят. Поэтому давайте договариваться.
— Я не договариваюсь с теми, кто нарушает закон, — твердо ответил офицер.
— А я так сильно его нарушил? — спросил Феликс. — За то, что было сейчас, приношу свои извинения. В меня последнее время слишком часто стреляли.
— Принято, — сухо кивнул офицер.
— Что до остального, то не сомневаюсь, что закон Балтийска признаёт право на самооборону.
— Признаёт, — кивнул офицер. — Хотя люди, которым такое право потребовалось неоднократно за одни сутки, вызывают у закона вполне обоснованное подозрение. Но, главное, закон также обязывает вас незамедлительно извещать полицию обо всех случаях самообороны. Хотя бы по почте, как вы сделали это, когда сообщили о нападении на ангар.
— Я…
— Госпожа Дюбуа — француженка, — пояснил офицер, не дожидаясь очевидного вопроса. — Перебралась в Балтийск всего около года назад, а письмо было составлено человеком, привыкшим составлять рапорты на русском языке. Догадываюсь, что у вас в Ревеле этот нюанс вам не часто приходилось принимать во внимание, но у нас тут город международный.
— Спасибо за урок, — сказал Феликс.
— Пожалуйста, — небрежно бросил в ответ офицер.
Полный господин получил, наконец, свою водку и заглотил залпом обе стопки. Это его немного успокоило. По крайней мере, он даже не порывался бросить свой завтрак и сбежать, хотя у него был реальный шанс сделать это.
— Итак, будем считать, что заявление о пропаже граждан я принял, — добавил офицер. — И, кстати, раз уж вы так заинтересованы в благополучии госпожи Дюбуа, могли бы написать подробное письмо и по поводу ее похищения.
— Вы правы, — кивнул Феликс. — Готов исправить это прямо здесь и сейчас, если найдется чем и на чём.
— Думаю, найдется, — сказал офицер, жестом подзывая официантку.
Девушка подошла неохотно, но всё необходимое принесла быстро, а потом столь же быстро отошла от их столика.
— Если не возражаете, оформим это как показания, — сказал офицер.
— Не возражаю.
Служба в полиции приучила Феликса докладывать четко и по существу, а офицер раньше, видать, подвизался на канцелярской должности. Перо так и порхало по бумаге. Феликс диктовал быстро, прекрасно понимая, что их диалог с пистолетами вполне мог сподвигнуть кого-нибудь вызвать полицию. Он не сомневался, что и офицер это понимает, но слишком очевидно тот время не тянул.
Начал сыщик сразу с визита в трактир, обосновав это банальным желанием выпить.
— Вот так просто? — офицер слегка приподнял бровь.
— День выдался паршивый, — ответил Феликс.
— То есть, трактир вы выбрали случайно?
— Можно сказать и так. Он оказался ближе всех.
— Ближе всех к сгоревшим орденским складам?
— Этого я не говорил, — хмыкнул Феликс.
— Это факт, — сказал офицер. — Он там один рядом, да еще притон контрабандистов. Ладно, тут всё ясно. Что было дальше?
— Дальше там появился Вирен. Его опознал мой партнер, Максим Ростиславский. Нам стало интересно, что он делает в подобном заведении, да еще сразу после пожара на складах.
— Любопытство кошку сгубило, — фыркнул офицер. — Погодите! Значит, вы видели, кто его убил?
— Да. Его и слугу в коридоре застрелил Бернард Руссо.
— Бернард Руссо? — переспросил офицер. — Коллекционер и торговец книгами?
— Он самый.
— Исключено, — офицер покачал головой. — Его самого убили еще вчера утром. Вы не знали? Повесили в его лавке на Замковой улице.
— Его опознал карлик Поль.
— А повешенного опознала жена. Думаю, ей видней. Как выглядел ваш Руссо?
Феликс привычно набросал словесный портрет.
— Похож, — признал офицер. — Может, этот Поль просто обознался.
— Они, в смысле он и Аннет, имели с ним какие-то дела, а у Поля, говорят, отличная зрительная память. Собственно, поэтому его и похитили.
— Чертовщина какая-то, — офицер покачал головой.
— А, по-моему, еще одно основание найти Поля живым.
— Похищенные — граждане нашего города, и это достаточное основание, чтобы найти их живыми, — строго парировал офицер. — Что случилось потом?
— Потом заявились панбалканцы.
— Они подозрительно часто заявляются туда, где вы. Не находите это удивительным?
— Да нет, — Феликс пожал плечами. — Мы гонялись за одной и той же вещью, машиной профессора Игнатьева. К сожалению, она не досталась никому. На этом, по идее, можно было бы и остановиться, но панбалканцы захотели получить хотя бы товар ОТТУДА. Насколько я понял, без машины он не стоит и ломаного гроша, вот они и прихватили Поля. Он эту машину один раз видел. Будем надеяться, у него хватит ума водить их за нос, пока мы его не спасем.
— Теперь это дело полиции Балтийска, — сказал офицер. — А что по части четырех трупов на заднем дворе трактира?
— Двое панбалканцев решили меня убить. Точнее, получили приказ от своего полковника. По крайней мере, так они об этом говорили. Не думаю, что им был смысл врать. Потом в дело вмешался Максим, началась драка и Максим погиб. Те двое — тоже.
— А задушенная девушка?
— К сожалению, ничем не могу помочь. Я видел ее живой, когда этот Руссо, который не Руссо, зашел к Вирену, и потом видел тело, когда уходил с помойки сразу после стычки с панбалканцами. Думаю, ее задушили еще до того, как мы сцепились, и подозреваю, что это сделал тот же Руссо, но это уже к делу не подошьешь.
— Это верно. Подпишите.
Феликс бегло просмотрел записанное. Офицер пил чай и внимательно за ним наблюдал. Записано было верно. Пузатый господин доел свой борщ, но окликнуть официантку не решался. Сыщик вывел под текстом свою фамилию и добавил размашистую подпись.
— Спасибо за содействие, — сказал офицер тоном, в котором не содержалось ни грана благодарности. — Теперь, как я понимаю, у вас больше нет оснований задерживаться в Балтийске?
— Кроме спасения Поля и Аннет — нет. А к чему вы это?
— К тому, что прокурор вряд ли опровергнет вашу версию о самообороне. Орден пусть разбирается с вами сам, а у нас на вас пока есть только обвинения в нарушении общественного порядка и недонесении о серьезном преступлении. Последнее, между прочим, очень серьезный проступок, и в сумме с нарушением порядка можно говорить об очень серьезном штрафе.
— Господи! — воскликнул Феликс. — Вы это серьезно?
Он уже был готов «рвать когти». Возможно даже — отстреливаться от полиции, и вдруг — штраф!
— Всякое решение суда — серьезно, — строго сказал офицер.
— Но ради штрафа хвататься за пистолет?! Вы знаете, кто я и откуда. Пришлите квитанцию, и я оплачу штраф.
— Господин Варшавский! — резко сказал офицер. — Здесь вам не магазин и не закусочная! Это там вам пришлют счет на дом, а в случае правонарушения вы обязаны предстать перед судом! И я твердо намерен вас туда доставить. Не в этот раз, так в другой. Понятно?
Феликс кивнул и поднялся. Офицер выложил на стол планшет для бумаг и откинул крышку. Внутри уже лежала аккуратно расправленная бумага от Зотова, и офицер вложил сверху показания Феликса. Пока он это делал, сыщик успел бросить взгляд на предыдущий текст. Всё письмо он прочесть, естественно, не успел, но ему хватило и начала первой строки. Там было написано: «Довожу до вашего сведения…» и заглавная буква «Д» выглядела как уже знакомый Феликсу треугольник.