– Я очень изменился, Мэри.
– Внешне? О да, ты уже не тот неуклюжий юноша, который когда-то собирал для меня цветы в парке. Но и я уже не та рыжеволосая, тощая…
– Ты никогда не была тощей! – возмутился он.
– ..девчонка, которая застенчиво принимала эти цветы. Но я думаю, что по сути своей мы остались прежними, Хэнк. Думаю, если мы приспустим маски, то окажемся все теми же глупыми детьми, которые считали, что мир населен драконами и рыцарями в блестящих доспехах. – Она немного помолчала. – Я права?
– Возможно.
Она кивнула, погруженная в свои мысли.
– Ты ведь пришел не о Дэнни говорить, да? – после паузы спросила она.
– Нет.
– Хорошо. Мне бы не хотелось. Понимаешь, я чувствую, что цель у нас одна. Справедливость. И я не хочу примешивать сюда эмоции. У тебя в офисе я была не права. Надеюсь, ты меня простишь.
– Я давно простил тебя, – сказал Хэнк, и их глаза на мгновение встретились. Мэри кивнула, вздохнула и отпила из своего стакана. В комнате стало очень тихо, только за окном звенел накаленный жарой воздух.
– Зачем ты пришел, Хэнк?
– Сегодня я говорил с репортером по имени Майк Бартон.
– Да.
– По его словам, он вчера с тобой встречался.
– Верно.
– Что ты ему сказала?
– Что Дэнни невиновен.
– Я имею в виду… насчет нас.
– О!
– Ты что-нибудь говорила о нас?
– Да. Я сказала, что мы знакомы с детства.
– Как именно ты ему об этом сказала?
– Он спросил, встречалась ли я с человеком, который представляет обвинение по делу. Я ответила, да, мы были знакомы в юности.
– И все?
– Кажется, да. Да. Все. А что?
– Он намекал на… большее.
– Большее? Ты хочешь сказать…
– Ну, он намекал, что мы близко знали друг друга. Он намекал…
– Понимаю. – Она замолчала, потом продолжила:
– Ну, разумеется, это не так.
– Не так?
– Мне жаль. Я должна была дать тебе это. Когда отдаешь все остальное, так глупо цепляться за… Я должна была тебе позволить.
– Мэри, дело в том…
– Тебя смущают мои слова?
– Нет.
– Хорошо. Потому что думаю, ты должен знать, что я хотела тебя так же сильно, как, судя по всему, хотел меня и ты.
– Я рад это слышать.
– Я была глупой маленькой девочкой.
– Думаю, нет.
– Была, была! В любви нельзя проводить границы. Любить – значит отдавать. Я должна была отдать тебе все, что имела, всю себя.
Он вдруг вспомнил о Кэрин и ее бомбардире и удивленно поднял брови.
– По поводу Бартона, – продолжил он. – Он пишет статью. Бог знает, что он там наплетет, но готов поспорить, что ничего хорошего. Он не напишет ничего такого, за что мы могли бы подать в суд на него или газету, но напичкает статью намеками, что мы были не просто друзьями и что наши прошлые отношения могут повлиять на исход дела.
– Понятно.
– Я решил предупредить тебя.
– Спасибо. Я ценю твою заботу.
– Я думал, твоему мужу не стоит…
– Не стоит – что?
– Не стоит… не стоит знать, что… что его жена… Она смотрела на него с неподдельным изумлением.
– Но я рассказала ему, как мы были близки, Хэнк. Я даже сказала, что немного жалею о том, что мы не занимались любовью.
– Ты ему это сказала?
– Да.
– И… и что он ответил?
– Он ответил – я очень хорошо помню его слова, – улыбнулась она. – Он ответил, что для него это не имело бы никакого значения, зато для нас могло многое значить. Вот что он мне ответил.
– Судя по всему… он достойный человек.
– Думаю, он бы тебе понравился.
– Ну, значит, у тебя не будет никаких неприятностей из-за статьи.
– Нет. Никаких. Во всяком случае, со стороны Джонни.
– Слава Богу.
– Ты для этого пришел?
– Да.
– Ты мог бы сказать мне все это по телефону.
– Мог бы, – кивнул он.
– Тогда зачем же ты пришел?
Он немного помолчал, потом широко улыбнулся:
– Наверное, мне хотелось убедиться, что я не был дураком, когда влюбился в девушку по имени Мэри О'Брайен.
Глава 7
Когда он вернулся домой, оказалось, что его ждут посетители. Кэрин встретила его в дверях и сообщила:
– Пришли Джон с Фредом. По-моему, это не просто дружеский визит.
– Что ты имеешь в виду?
– Сам увидишь. У них такой вид, словно они нашли золотой на лужайке соседа.
– Ты не поцелуешь уставшего воина? – улыбнулся он.
– Конечно поцелую.
Она скользнула по его щеке губами, и он сказал;
– Поговорим позже. Где Дженни?
– Она ужинает у подруги. Вернется не раньше одиннадцати.
– Думаю, мы найдем, чем заняться, а, Кэрин?
– Да? Но, по-моему, меня еще никто не спрашивал.
– Я никогда не спрашиваю своих женщин. Я просто затаскиваю их в свою пещеру.