Зорге утверждал, что он отправил зашифрованный отчет послу Отту, «который передал его германскому правительству без каких-либо исправлений».
Вернувшись в Токио, Зорге отправил этот же материал по радио в Москву.
ОТ ПОДГОТОВКИ К НАПАДЕНИЮ ГЕРМАНИИ НА РОССИЮ ДО КРИЗИСА В ЯПОНО-АМЕРИКАНСКИХ ПЕРЕГОВОРАХ (МАРТ-ОКТЯБРЬ 1941 г.)
В течение апреля — мая 1941 года курьеры сновали из Европы в германское посольство в Токио и обратно, и сопровождавшие их офицеры из германского министерства обороны в Берлине стали мимоходом, но все чаще говорить о передвижении соединений германской армии с запада к советским границам. «Сообщалось также, что закончено строительство германских укреплений на восточной границе»[96].
По мере того как атмосфера все больше сгущалась, Зорге старался уловить каждый намек о грядущем нападении Германии на Советский Союз. А признаки этого появлялись каждую неделю. Германский военный атташе в Японии полковник Кретчмер получил в тот момент указания информировать японское министерство обороны о том, что Германия-де обязана принять меры против концентрации советских войск на своих восточных границах[97]. «Это были очень подробные инструкции, включавшие и карту советских военных диспозиций». Позднее Зорге утверждал, что он говорил с Кретчмером и узнал от него, что «хотя пока неясно, приведет или нет подобная ситуация к боевым действиям, Германия завершила военные приготовления в очень больших масштабах, и я понял (со слов Кретчмера), что с такой концентрацией военной силы Германия окажется в состоянии заставить Советский Союз уступить ее требованиям, пусть до сих пор и не сформулированным. Я также узнал, что решение о мире или войне зависело исключительно от воли Гитлера и абсолютно не зависело от отношений с Россией».
«В мае в Токио прибыл специальный посланник германского министра обороны полковник Риттер фон Нидермайер, который привез с собой рекомендательное письмо от д-ра Герберта фон Дирксена, бывшего посла Германии в Японии, адресованное на имя Зорге.
«Из разговора с Нидермайером я узнал, что война против Советского Союза была делом решенным». Германия намерена была оккупировать советскую житницу Украину и использовать один или два миллиона русских военнопленных для восполнения нехватки рабочей силы в Германии. Гитлер был уверен, что лишь нападение на Россию может дать уверенность, что будет снята угроза восточным границам рейха. «Иначе говоря, Гитлер уверен, что наступило самое время, чтобы схватиться с Россией, и что будет невозможно заставить немецкий народ воевать с Россией после окончания войны с Англией[98].
Эти доклады были предметом бурных и мрачных дебатов между Одзаки и Зорге. Как утверждал Одзаки, «еще за три месяца до германского нападения Зорге указывал, что существует опасность такого нападения. И почти перед самым нападением я сказал Зорге: «Если Германия требует нефть с Кавказа и пшеницу с Украины, Советскому Союзу следовало бы избежать войны даже ценой решительных экономических уступок». Зорге ответил: «Россия уступит, если Германия выставит такие требования, чего мы боимся — это неожиданного германского вторжения без выставления каких-либо требований». Он подчеркнул, что существует огромная вероятность русско-германской войны».
От точности и достоверности их информации вполне могла зависеть судьба Советского Союза. Опасности, что крылись в их ежедневной деятельности, стали наконец-то в высшей степени оправданными, а их таланты — полностью мобилизованными.
Вскоре после визита полковника фон Нидермайера в Японию из Берлина прибыл другой офицер немецкого Генштаба, привезя с собой окончательное и драматическое сообщение. Офицером этим был друг Зорге Шолль. По словам Зорге, он привез с собой совершенно секретные инструкции для германского посла в Токио «о необходимых мерах, которые следует предпринять в связи с войной между Германией и Советским Союзом, вопрос о которой окончательно решен».
96
24 апреля 1941 года германский военно-морской атташе в Москве, телеграфировал в Берлин: «1. Здесь ходят слухи о якобы возникшей опасности войны между Германией и Советским Союзом, которые подпитываются людьми, приезжающими из Германии. 2. По словам советника итальянского посольства, британский посол предсказывает 22 июня в качестве даты начала войны. 3. Другие называют 20 мая. 4. Я пытаюсь опровергать слухи, которые явно абсурдны». Послание, не требующее комментариев. «Советско-нацистские отношения в 1939–1941 годах».
98
Эго утверждение, сделанное японскому прокурору, явно противоречит краткому изложению другого послания Зорге, отправленного им в Москву в мае 1941 года. «Во время аферы Гесса Зорге узнал в германском посольстве, что Гитлер послал Гесса в Британию в качестве последнего средства для достижения мирного соглашения с Англией до начала войны против Советского Союза. Таким образом Зорге было известно, что, несмотря на Пакт о ненападении, германское нападение на Советский Союз было неминуемым». («Информация, собранная Зорге и отправленная им в Советский Союз», издание японской полиции, 1957 год.)