— В любом случае у нас с вами больше не может быть никаких дел, — сказала она. — Вы изрядно все запутали.
— Что вы имеете в виду?
— Вы так повели дело, что полиция притянула Фрэнсис Силейн.
Черные глаза негодующе сверкнули, а затем внезапно наполнились слезами.
— Вы хотите сказать, что это вы втянули в это Фрэнсис Силейн, — резко возразил адвокат, вставая и обвиняюще глядя на экономку. — Вы начали шантажировать Фрэнсис ее замужеством, а затем решили пошантажи-ровать и насчет убийства.
Экономка готова была расплакаться.
— Я хотела подзаработать, — сказала миссис Мэйфилд, утратив свой воинственный тон. — Я думала, что это будет легко. Я знала, что Фрэнсис Силейн достанется куча денег. И я подумала, почему бы и мне не отхватить кусочек пирога. Когда она наняла вас, я поняла, что и вы внакладе не останетесь, и потому решила тоже в этом поучаствовать.
Всю свою жизнь я работала. Вышла замуж, а муж оказался олухом, у которого нет ни честолюбия, ни ума, чтобы выбиться в люди. Всю жизнь ответственность лежала на мне. В молодости я работала, чтобы обеспечить семью. Выйдя замуж, мне опять пришлось прилагать все усилия, чтобы опять-таки поддержать семью; Годами я прислуживала Фрэнсис Силейн. Я видела, как она нежится в роскоши. Я стирала руки до крови, выполняя домашнюю работу и заботясь о том, чтобы она получила завтрак в постель, и мне это осточертело. И я подумала, почему бы и мне не получить немного денег. Я хотела много денег. Я тоже хотела, чтобы мне прислуживали. Я была готова на все, чтобы раздобыть денег, но не настолько, чтобы Фрэнсис попала в настоящую беду.
И теперь я ничего не могу поделать. Полиция загнала меня в угол и заставила выложить все, и они собираются арестовать Фрэнсис Силейн за убийство. За убийство! Вы понимаете? — Ее голос почти сорвался на крик.
В дверь кабинета начали настойчиво стучать.
— Откройте! — раздался чей-то грубый голос.
Перри Мейсон не обратил на это ни малейшего внимания и не отрывал пристального взгляда от миссис Мэйфилд.
— Если бы это помогло решить загадку, — сказал он, — то, как вы думаете, смогли бы вы найти кого-нибудь, кто бы подтвердил под присягой, что этой машиной пользовались и что стрелка спидометра была либо отсоединена, либо переведена назад?
— Нет, — твердо сказала экономка, — машина все время была на месте.
Мейсон принялся мерить шагами кабинет.
Стук в дверь усилился. Кто-то крикнул:
— Это полиция. Откройте дверь!
Внезапно Мейсон расхохотался.
— Каким же идиотом я был! — воскликнул он.
Экономка смахнула слезы и уставилась на него, широко раскрыв глаза.
— Ну кончено, — сказал Мейсон, — это машина не покидала гаража. Вообще ни одна машина не покидала гаража. — И он стукнул кулаком по раскрытой ладони.
Потом он резко повернулся к экономке.
— Если вы хотите помочь Фрэнсис Силейн, — сказал он, — снова поговорите с Перкеттом, и поподробнее. Обсудите с ним это дело и постарайтесь сделать все таким образом, чтобы, несмотря ни на что, его нельзя было сбить с толку в его показаниях.
— Вы хотите, чтобы он подтвердил, что эта машина не покидала гаража? — спросила экономка.
— Я хочу, чтобы он сказал правду, — заявил Перри Мейсон. — Но я хочу, чтобы он был тверд в своих показаниях, стоя на свидетельском месте в суде, когда куча адвокатов будет пытаться сбить его с толку. Вот и все, что я от него хочу: чтобы он подтвердил под присягой, что всю ночь эта машина не покидала гаража; что двери гаража были заперты и продолжали оставаться в таком же положении и что никто не смог бы взять машину из гаража без того, чтобы он этого не услышал.
— Что ж, — сказала она, — это правда. Так он утверждает.
— Отлично, — одобрил адвокат, — если вы хотите оказать Фрэнсис Силейн услугу, отправляйтесь к нему и постарайтесь, чтобы никакая сила на земле не заставила его изменить свои показания.
— Я сделаю это, — пообещала она.
Он поспешно спросил:
— Что вы рассказали в полиции о деньгах, полученных от Фрэнсис Силейн?
— Ничего, — ответила она. — Я сказала им, что она дала вам деньги, но я не знаю сколько и в каких купюрах, мелких или крупных.
Дверь затрещала от сильного удара.
Перри Мейсон подошел к ней, щелкнул замком и открыл ее.
— Что, черт возьми, вы себе позволяете? — грозно спросил он. — Пытаетесь ворваться в мой личный кабинет.
Большой и сильный мужчина с квадратными плечами, толстой шеей и хмурым взглядом влетел в кабинет.