Выбрать главу

– А в каких отношениях вы с мужем Нелл?

– В этом-то все дело, мистер Мейсон. Сначала он попросту терпел меня, а потом стал глядеть жадным взглядом. Понимаете ли, когда живешь в одном доме… в общем, у него было много случаев видеться со мной… ну, не совсем одетой.

– Не способствовали ли вы возникновению таких ситуаций? – спросил Мейсон.

– Боже сохрани! – с чувством произнесла Гвинн. – Я его терпеть не могу.

– Но вы намекаете на то, что между вами что-то возникло?

– Ну да.

– И что же?

– Он ко мне клеился.

– И вы хотели съехать от них?

– Да.

– А что дальше?

– Нелл посмеялась надо мной. Она будто знала, что он станет ко мне клеиться, что все мужчины пристают к хорошеньким женщинам, но она доверяет мне как подруге и знает, что я уж развешу где надо объявления «Руками не трогать».

– И вы их развесили?

– Да, и, пожалуй, была при этом слишком резкой и задела Фелтинга Граймса за живое. Он обиделся, а потом начал строить мне мелкие пакости, чтобы от меня избавиться.

– И теперь, насколько я понимаю, – вставил Мейсон, – это ему почти удалось, и…

– Нет, нет, мистер Мейсон! Вы через сто лет не догадаетесь…

– Что ж, у меня нет в запасе ста лет, а через полчаса придет следующий посетитель, так что вы уж мне расскажите сами.

– Фелтинг Граймс редко бывает дома. Он как бизнесмен-снайпер. Нелл никогда не говорила определенно, чем он занимается. Думаю, потому что он ей не докладывал. Он много путешествует и делает капиталовложения. У него всегда куча денег, но за все время, что я их знаю, мне так и не удалось выяснить точно, чем же он занимается.

– А вы у него спрашивали?

– Нет, я спрашивала у Нелл.

– И что она говорит?

– Она смеется и отвечает, что ей нет дела до его работы, а когда Фелт приезжает домой, все, что ему нужно, – это женское общество, сладкий-пресладкий яблочный пирог с корицей и возможность отдохнуть от служебных треволнений.

– Однако интересный характер у вашей подруги, – заметил Мейсон.

– Да, наверно… Кажется, достаточно предыстории… Теперь вы поймете, что я собираюсь вам рассказать. Вчера в моем списке перспективных лиц оказался некий Фрэнклин Гиллетт… Вы знаете поместье Джорджа Белдинга Бакстера неподалеку от Виста-дель-Меса?

– Приблизительно, – ответил Мейсон.

– Ну так это на Трибли-Уэй, примерно в четверти мили от поместья Бакстера. Это новый пригородный район.

– И вы отправились к Фрэнклину Гиллетту? – спросил Мейсон.

– Если точнее, то к миссис Гиллетт. Мы всегда стараемся построить свою работу так, чтобы вначале встретиться с хозяйкой дома, и часто вовсе не видим хозяина. Понимаете ли, одно из условий нашего найма – яркая индивидуальность и… неплохая фигура. Иногда хозяйка хочет, чтобы мы встретились с ее мужем перед заключением сделки, но обычно предпочитает сама передать ему наше предложение и дать ответ на следующий день. В таких случаях мужей мы не видим.

– То есть хозяйка не выводит на сцену очередную конкурентку? – спросил Мейсон.

Гвинн Элстон смущенно засмеялась.

– Вроде этого. У нас даже есть инструкции: во время вечерних посещений, когда возможна встреча с мужем, одеваться более скромно. А днем мы должны быть одеты просто вызывающе. У фирмы существует теория, что женщины предпочитают разговаривать с другими женщинами, если те обладают яркой индивидуальностью, очарованием, красивыми ногами. Ой, мистер Мейсон, я тут болтаю неизвестно что, а ведь вы занятой человек! Вы хотите, чтобы я говорила по существу. Короче, Фрэнклин Гиллетт – это второе имя. На самом деле он оказался Фелтингом Граймсом.

Мейсон поднял брови.

– Откуда вы знаете?

– Начнем с того, что, когда я была у миссис Гиллетт, во время нашего разговора открылась дверь и вбежал ее сынишка.

– Сколько ему лет?

– Семь.

– Ну и дальше? – спросил Мейсон.

– Этот мальчик оказался точной копией Фелтинга Граймса. Я в жизни ни разу не была так потрясена, как тогда. Пыталась что-то сказать, но не могла, и в конце концов у меня хватило храбрости лишь откашляться.

– Нередко самое разительное сходство ни о чем не говорит.

Гвинн кивнула.

– Я понимаю, мистер Мейсон. Поверьте, я бы не стала вам надоедать, если бы не была уверена и если бы не другие осложнения.

– Ладно, продолжайте. Дослушаем до конца.

– Я справилась с приступом кашля, закудахтала над Фрэнклином-младшим, задала ему кучу вопросов, спросила, кто его папа и служил ли он в армии. Видите ли, Фелт – в смысле Фелтинг Граймс – был военным летчиком и служил в Китае. И, конечно же, юный Фрэнклин сообщил мне, что папа служил в военной авиации и как раз в Китае. Я спросила, есть ли у него фотография отца, и он принес ее. Это была фотография Фелтинга Граймса, снятая в Китае, и… Тут я, кажется, повела себя довольно бестактно, слишком много расспрашивала об отце, и миссис Гиллетт в какой-то момент сказала Фрэнки, чтобы он шел играть.

– А вы как-нибудь дали ей понять, что узнали человека на фотографии? – спросил Мейсон.

– Господи, конечно, нет! Я тут же запустила свою рекламную пластинку, и она имела большой успех. Миссис Гиллетт попросила меня прийти еще раз вечером… На фотографии, которую мне показал Фрэнки, на стене ангара виднелись какие-то китайские иероглифы. Я запомнила четыре самых больших и потом нарисовала их. Вот они. Ведь Фелтинг Граймс служил в Китае, и, если можно перевести иероглифы, мы узнаем, какая это военно-воздушная база, и тогда у меня будет достаточно доказательств, чтобы предоставить их Нелл… если понадобится.

– Когда у вас был разговор с миссис Гиллетт? – спросил Мейсон.

– Вчера днем.

– И она хотела, чтобы вы пришли сегодня вечером, потому что дома должен быть муж?

– Не знаю, мистер Мейсон. Она просто спросила, не могу ли я снова прийти завтра в половине девятого вечера. То есть сегодня.

– Ну ладно. А что там насчет яда?

– Вчера вечером я вернулась к Нелл и сразу же заметила, что Фелтинг Граймс почувствовал что-то неладное. Он спросил меня, где я была, как идет торговля, скольких людей я посетила и какие у нас перспективные визиты, а потом стал выяснять имена тех, к кому я должна была идти.

– Но вы не сказали ему, что были у Гиллеттов? – напомнил Мейсон.

– Тут-то и загвоздка! Сказала, мистер Мейсон. Видите ли, иногда фирма присылает список перспективных по почте, а иногда сообщает по телефону. Когда у меня список кончается, я звоню Нелл, и, если по почте пришел новый, она мне читает его по телефону. Если из фирмы звонят и к телефону подходит Нелл, она отвечает, что мисс Элстон слушает, и тогда список диктуют ей и она записывает.

– А что случилось в этот раз?

Гвинн Элстон сказала:

– Очевидно, список валялся на виду и попался Фелту, откуда он и узнал, что я была у Гиллеттов. Так что представляете, в какой я оказалась переделке. Если бы я ему соврала, что не была там, он бы понял, что я что-то подозреваю, так что мне оставалось одно: вести себя так, будто имя Фрэнклина Гиллетта для меня ничем не отличается от имени других клиентов.

– Вы так и поступили?

Гвинн кивнула.

– А что потом?

– Вроде бы все обошлось, но вчера вечером перед сном он налил мне, как обычно, джина с тоником, и у него был такой горький привкус, что я нашла предлог сходить в свою комнату, там вылила напиток в раковину, сполоснула стакан, наполнила до половины водой из-под крана, потом вернулась и выпила, будто это был джин с тоником. Когда легла спать, то все не могла заснуть, пошла к раковине, намочила палец, провела им по стенке и лизнула – горечь была страшная. Тогда я взяла эту тряпку и протерла ею раковину – хотела выяснить… нет ли там стрихнина.