— Ты так думаешь?
— Уверен. Кстати, Пол, а что произошло с другой банкой?
— Черт ее знает.
— На озере удил какой-то человек, и он сел за весла как раз в тот момент, когда от дома Бэнкрофтов отошла лодка.
— Я это знаю, — сказал Дрейк, — но уверяю, что он не доплыл до того места, где была брошена банка.
— Что же с ней тогда произошло?
— Она исчезла.
— Что?
— Она исчезла, — вновь повторил Дрейк.
— Что ты имеешь в виду?
— Некоторое время она была на плаву. Я ее видел даже без бинокля.
Затем, когда я втащил в лодку все принадлежности для катания на лыжах, я посмотрел в ее сторону и не обнаружил ее.
— Поблизости была какая-нибудь лодка?
— Нет. Банка просто исчезла.
— Ты думаешь, что она потонула? — спросил Мейсон.
— Вполне возможно.
— Ты что, не плотно закрыл крышку?
— Боюсь, Перри, что именно в этом причина. Нам пришлось делать замену чересчур быстро.
— Очень плохо, — заметил Мейсон.
— К сожалению, такое случается, — вздохнул Дрейк. — Ничего не поделаешь.
— И что же, никакая другая лодка не пыталась подплыть к банке?
Дрейк отрицательно покачал головой.
— Нет. На озере было несколько лодок, лыжников, ловил рыбу упомянутый тобой человек, но поблизости никого не было.
— Ничего не понимаю. Конечно, шантажисты могли распознать в тебе детектива и просто побоялись взять банку, пока ты был поблизости.
— Не думаю. На мне была кепка и солнечные очки, да и в лодке я сидел, довольно низко наклонившись вперед.
— И плотно окруженный красотками, — вставил Мейсон.
— Хорошо, — усмехнулся Дрейк, — а что бы ты сделал?
— Ну ладно, Пол, — примирительно сказал Мейсон. — Убери свою лодку.
Пусть наша звезда оденется и пойдет на спасательную станцию… Ты, кажется, говорил, что у нее своя машина?
— Да. Она поставила машину на стоянке и присоединилась к нам на пристани. Необходимо сделать еще два-три платежа и на этом все.
— Хорошо. Теперь мне нужны имена всех тех, кто брал напрокат лодки сегодня днем. Ты также должен поручить кому-нибудь узнать номера всех лодок, которые были привезены на частных автомобилях.
— Я подумал об этом. Мой оперативник уже записал номера всех машин и прицепов, а также номера лодок.
— Прекрасно. Отправь этого оперативника домой, чтобы полиция не напала на его след.
— А деньги останутся в полиции?
— Вплоть до последнего цента.
— Вполне возможно, что кто-нибудь даст Еве Эймори вознаграждение. Я скажу ей о такой возможности, — добавил Дрейк.
— Да, и скажи, чтобы у нее под рукой постоянно был купальник, — заметил Мейсон. — Это единственное, что ей нужно.
Глава 4
Мейсон вошел в контору в половине десятого утра.
— Привет, Делла. Что новенького?
— В приемной тебя ожидает очень раздраженный клиент.
— Харлоу Биссинджер Бэнкрофт?
Секретарша кивнула головой.
— Ну что ж, пригласи его, — усмехнулся Мейсон.
Вскоре Делла Стрит возвратилась с Бэнкрофтом.
— Мейсон, — воскликнул Бэнкрофт, — черт побери, что все это значит?
— Что именно? — спросил Мейсон.
Бэнкрофт резким движением швырнул на стол утреннюю газету. На первой странице ее красовалась фотография девушки в купальнике. Крупными буквами были напечатаны слова: «Купающаяся красавица находит целое состояние».
— А по-моему, неплохо, — заметил Мейсон.
— Черт побери, — прокричал Бэнкрофт. — Я надеялся на ваше благоразумие. Как вам пришла мысль довести сумму до трех тысяч? А эта полуобнаженная девица? А публикация письма шантажистов? Это дело следовало вести в полной тайне.
— Ну успокойтесь. Что вам известно?
— Мне? Только то, что вам следовало бы вести дело более осторожно.
— Ваша падчерица бросила в воду банку вместе с письмом? — прервал его Мейсон.
— Думаю, что да, я не спрашивал ее. Она, видимо, не доверяет мне, поэтому я не задавал ей никаких вопросов. Но появление письма в прессе и повышение суммы до трех тысяч! Это черт знает что такое!
Мейсон усмехнулся.
— Зато у Евы Эймори, наверное, блестящая реклама.
— Смотря, что понимать под этим словом, — проворчал Бэнкрофт. — На фотографиях она почти что голая. Видимо, сперва она появилась на страницах какого-нибудь бульварного журнала.
— Она отнюдь не голая, — возразил Мейсон, читая в задумчивости газетную статью. — Ну и что вы об этом думаете? — произнес он наконец.