Все это Баг и высказал открывшему ему дверь одетому в пестрый халат незнакомому юноше – ибо Елюй не счел своим долгом представиться соседу (и Баг еще тогда посетовал на досадные пробелы в его воспитании).
Однако сюцай не внял и не пожелал перейти к более спокойным формам проведения досуга, а весьма настоятельно данный ему совет возвыситься, например, до созерцания полной луны отверг в категорической форме. После чего грубо закрыл перед Багом дверь и вернулся к своим гостям.
Баг еще и еще раз нажимал на кнопку звонка, но то ли его трели тонули в варварском грохоте, то ли сюцай вообще отключил звонок – так или иначе, больше никто к Багу не вышел.
Между тем близился час ночи. И Баг, не видя иного выхода, перебрался через поручни террасы в соседскую квартиру, как привидение явился из-за оконной занавеси и несильным пинком остановил функционирование музыкального центра «Улигэр 1563».
Пала тишина.
Присутствующие были несколько ошеломлены, но уже через самое короткое время заговорили горячо, страстно и одновременно, желая получить от вторгшегося достаточные по полноте объяснения и вообще всячески задеть и оскорбить его. Баг в ответ лишь улыбнулся и не счел себя оскорбленным; он уж собрался покинуть помещение через дверь, как некий гость Елюя, шкапообразный юноша в коротком халате, вознамерился нанести ему оскорбление действием. Баг внимательно посмотрел на юношу, пытаясь постичь мотивы его поступка, отчего тот пришел в некоторое замешательство, потупился, а потом и вовсе отошел подальше.
– Что вы себе позволяете! – брызнул слюной Елюй. – Да я сейчас, да я вас!..
– Да? – заинтересованно посмотрел на него Баг. – Вы меня сейчас что? Вы не стесняйтесь, я подожду.
Баг приблизился к ближайшему стулу, сосредоточился и, выпустив с хеканьем воздух, резко опустился на него. Этому в сущности, нехитрому трюку Баг научился еще в бытность свою в училище: полностью сконцентрировав энергию ци в тазобедренной области, надлежало присесть и в соответствующий момент выпустить всю энергию прямо вниз; особое внимание уделялось при этом правильному положению ног – их не следовало сгибать более чем необходимо человеку, который сидит на стуле, или иной пригодной для того поверхности. В усовершенствовании данного упражнения Баг пошел еще дальше и выполнял его, совмещая с движением правой ноги, которая плавно закидывалась на опорную левую. Надо признать, много стульев полегло в щепы, да и штатные врачеватели устали колдовать над поврежденным седалищем Бага, прежде чем он достиг необходимой сноровки.
Со стороны это выглядело впечатляюще: стул под непринужденно садящимся Багом с треском взорвался, так что щепочки и винтики, его составлявшие, коротко, но звучно пробарабанили по стенам и нелепой италийской мебели, загромождавшей половину помещения, а сам Баг застыл над обломками в позе сидя, да еще и нога на ногу, с таким видом, будто со стулом ровно ничего не случилось.
Как правило, эффект бывал очень сильный. Забывшие главное тут же вспоминали утраченное, молчавшие, как стена, угрюмые преступники внезапно становились очень разговорчивыми, а однажды двое взломщиков-рецидивистов даже обрели просветление и по истечении отбытия срока вразумляющего наказания удалились от суетного мира; с одним из них Баг до сих пор поддерживал самые дружеские отношения и даже беседовал о духовном, но в последнее время ему это давалось все труднее – бывший правонарушитель очень уж сильно продвинулся на пути постижения чаньских истин.
Так произошло и теперь. Сюцай, не ожидавший ничего подобного, открывши рот уставился на сидящего на несуществующем уже стуле Бага, а потом искательно обернулся к собравшимся: позади него, на фоне открытого бара, бокалов, пивных бутылок и руин музыкального центра изумленно вибрировал десяток пестро одетых фигур обоего пола. У дверного косяка отдельно от прочих мялся шкапообразный юноша.
Народ безмолвствовал.
– Да кто вы такой!.. – нашел наконец слова Елюй.
– Человек, который желает спать по ночам, – отвечал Баг, – и который хотел бы воспользоваться сегодняшней ночью именно для этого. А вы – мешаете. Вы – шумите. Очень шумите.
– Мужлан… – тихо вякнула из-за спины сюцая одна из особ женского пола.
– Быть может, – кивнул Баг, – быть может. Однако, драгоценные, час уже поздний. Вы можете и дальше пить это пойло, – он указал на ближайшую к нему бутылку «Нева пицзю», – но только делайте это со скромностью, которая пристала приличным людям. – Баг выпрямился, оглядел собравшихся и добавил: – Во избежание.
Через день ему между делом сообщили, что сразу после того, как Баг покинул гостеприимный дом сюцая, последний принялся названивать в Управление внешней охраны и требовать присылки наряда вэйбинов, с тем чтобы незамедлительно принять строжайшие меры к нарушителю спокойствия и вообще зверю, каковым, вне всякого сомнения, является его сосед. Какие-то меры, видимо, и впрямь были приняты – Баг не стал вникать, – потому что на следующий день после инцидента Елюй появился на пороге жилища Бага с самыми искренними извинениями и был так приторно настойчив в изъявлениях почтения, что Багу захотелось лично отвесить ему двадцать пять малых прутняков .