Банальное начало, но что поделаешь?
- Одиннадцать часов.
- Уй да-а! А я думаю - чего я такой голодный? Утром не завтракал. Шеф срочно вызвал на выезд.
Полнейшее безразличие. Делаем еще один ход.
- Простите вы не могли бы купить мне хлеба. Тут рядом магазин. Вот деньги. Я не могу отойти от машины.
Фархад решил атаковать жалостью. Девушки покупаются на это. Еще бы! Взгляни на солдата и у самой холодной девушки проснуться материнские чувства.
Девушка открыла сумочку и достала оттуда бутерброд.
- Я иду из бассейна. Взяла себе завтрак и не съела.
- Спасибо большое.
Девушка повернулась и ушла. Подош л Витя.
- Что - не получилось? Такая штучка не станет с солдатом якшаться. Красивша очень. И модно одета.
На послеобеденном разводе начальник штаба объявил о происшествии в зенитной бригаде.
Солдат застрелил троих сослуживцев (начальник штаба не сообщил, что "солобон" пристрелил "дедов") и сбежал. При этом исчез автомат. В город не выходить, увольнения запрещены, - трубил начальник штаба, - в самоволку, если есть голова на плечах, не ходить. В городе полным-полно патрулей.
После развода земляки Фархада собрались в чайной. Недалеко группой сидели чеченцы и обсуждали случившее.
Фархад, пользуясь положением "деда", разъяснял сложившуюся "политическую" обстановку. Свежие новости всегда он рассказывал, так как был командирским водителем.
- Будут проверки, наедет комиссия. Так что будьте осторожны.
- Мало осталось, - проговорил Ровшан, тоже "дембель". Он служил в ремонтной роте и слыл отменным "шлангом". Все в части знали его неторопливую походку, руки в карманах бушлата и блестящие сапоги. Он всюду мелькал, но нигде не работал. Отец его был секретарем компартии в одном из районов Азербайджана, что значило, что денег было достаточно купить свободное время. Кроме того, у Ровшана был хорошо подвешен язык, так что помимо "шланга" офицеры знали его как крупного демагога и кляузника.
- Мало осталось. Надо вытерпеть. Ты, кстати, не выяснил у шефа когда первая партия увольняется?
- Если не ошибаюсь, то после двадцатого числа. Меня вряд ли так рано уволят. Водители всегда второй партией увольняются.
- Фуфло вс это. Бабки дай и тебя уволят.
Двое молодых земляков - Шаик и Кямиль тоскливо слушали об увольнении.
- Мне порой кажется, - сказал Шаик, - что я в армии родился и в армии умру.
- Тебе тяжело потому, что дивизион у вас дурацкий.
Второй дивизион, где служил Шаик имел дурную слав. Его ещ называли "дисбат" - дисциплинарный батальон.
- Да, у нас в подразделении во все дырки...
Последнее слово нав ло всех на разговор о бабах, то есть женщинах. Фикрет сегодня должен был пойти на свиху. Вот будет ломки ему...
- У него баба появилась?
- Лейтенанта Соловь ва жена.
- Не может быть!
- Она такая уродина.
- А часто такие ищут... э-э... компенсации. Вот, - и Ровшан заржал
от удовольствия собственного умозазключения. Какое мудренное слово нашел!
- Часто бывает наоборот, - сказал Кямиль. - Вы чувиху Полищука видели?
Фархад удивленно поднял брови. Полищук был известным на всю часть
"чмо" номер один.
- Он мне фотку своей невесты показал. Такая клевая. Я про себя сказал сдохни Кямиль!
- Ну на гражданке не выяснишь кто чмо, а кто нет. Это в армии все дерьмо наружу вылазит.
- Зачем дерьмо? - сказал Шаик. - Сколько хороших людей в армии ломаются. Очкуют. Не все могут выдержать...
- Вот поэтому и говорю. Все вылаз... вылазивает... тьфу... незнаю как сказать...
Тут к ним подош л Лопатюк, работник "аккумуляторной".
- Федя, - обратился он к Фархаду, - дело есть. Аккумулятор я цыпанул. Надо вывести. Поможешь - бутылка за мной.
Ребята с надеждой посмотрели на Фархада. Тому же не хотелось в это дело ввязываться, но и перед ребятами не хотелось показывать себя "очкошником".
- Кямиль, готовь закуску. Вечером сядем.
Две недели назад из хранилища третьего дивизиона исчез аккумулятор. Искали везде. Подключился в это дело даже "особист", кагэбэшник части, но безрезультатно. Вряд ли кто догадался, что его украл аккумуляторщик и спрятал среди старых аккумуляторов.
Голь на выдумки хитра - так закончил свои размышления Фархад. Он решил сперва пойти в роту и, если его никто не ищет, завершить дело с Лопатюком.
Подойдя к казарме, Фархад увидел двух новеньких содцат. Сразу видно
было по их зачуханному и запуганному виду, что они из "учебки".
- Из какой учебки ? - спросил Фархад.
Услышав знакомое название, Фархад сразу вспомнил кошмарныв первые полгода службы. Приятно все-таки, когда видишь солдат "моложе" себя. Представляешь как ты будешь находиться на "гражданке", а они тут будут пахать. Так выпьем же за тех кто в море!
В это время дверь казармы распахнулась и появился красный, как рак старшина. Тут же за ним вышел грузин Чедиа, в тапочках и закатанных брюках, так что личный состав несокрушимой армии мог лицезреть волосатые ноги гордость виноградных склонов Грузии.
- А-а, мамед, - обратился он к Фархаду. "Мамедами" называли в армии всех азербайджанцев. - Объясни этому старшине, что не могу я выезжать. Сам видел, что у меня коробка передач полетела.
Старшина зло посмотрел на Фархада.
- Где ходишь, товарищ солдат? Вот тебе новобранец, - указал старшина на одного из новеньких солдат.
- А кто дал приказ?
- Ты не слышал только что?! Лишних вопросов не задавай! Бери его и обучай всему что надо. Он у тебя машину примет после твоей демобилизации.
Фархад взглянул на указанного солдата. Какой же из него командирский водитель? По голове дадут, зачморят как надо. Фархад удивился, что Мазаев взял себе такого водителя. А может он ничего не знает?
- А генерал Мазаев осведомлен об этом назначении?
- Достаточно того, что я сказал.
Фархад не стерпел: - Ты, видать, большой залупой стал?!
Чедиа захохотал и добавил: - Ну уж не больше моей!
Старшина на мгновение замер. Собрал воздуху для крика, но в какой-то момент передумал. - Я рапортавать буду! Я вас засуну на гаупвахту до самого дембеля !