Двоих уволокли в зал, где их, судя по докладам, успешно разобрали. Ещё один не пережил столкновения с брёвнами и пошёл на запчасти для остальных.
И сейчас в «планетарий» зайдут ещё двое. Так какого чёрта я не наблюдаю шестого? Неужто завалили? Или…
Рычаг в моей руке пошёл вниз, и колесо с намотанным на нём тросом пришло в движение, освобождая таран.
Обитое железом и с острым концом бревно пришло в движение, набирая скорость и устремляясь к появившимся в проходе големам.
Те, успев среагировать на угрозу… А может, и получив информацию от первого «лётчика-испытателя», остановились и упёрли щиты в пол.
И наверное, их расчёт оказался бы верным, не реши конструкция, собранная моими золотыми и не очень золотыми гоблинскими руками, что пора бы ей на покой.
Одна из балок, на которой были закреплены тросы, не выдержав нагрузки, треснула, и таран повело, сместив точку удара чуть в сторону.
Тросы, удерживающие бревно, лопнули, и «снаряд», ощутив свободу, врезался в бок правого рыцаря, заставляя того оступиться. И, наверное, он бы устоял, будь таран по-прежнему на привязи.
Однако тяжеленное «бревно», желающее, а главное, способное двигаться дальше, преград на своём пути замечать не хотело, отправив рыцаря в очередной полёт.
— Точный расчёт и капелька везения лучше, чем просто точный расчёт, — пробормотал я, глядя, как количество противников резко сократилось. — Третий, связать боем! Клещ, контроль спуска. Арни, по готовности!
Услышав команды, гоблины рассыпались по залу, стараясь не споткнуться об остатки конструкции.
Оставшийся в одиночестве рыцарь на исчезновение собрата особого внимания не обратил, зато понял, что следующего «залпа» уже не будет. Так что, подняв щиты, зашагал в нашу сторону, обходя пьедестал. Впрочем, бросившийся ему навстречу Третий далеко пройти не дал, встав у него на пути.
Я же, достав Ублюдка, прикусил губу, гадая, рано или нет использовать последний козырь. Не сказать, что поодиночке големы были какой-то серьёзной проблемой, если, конечно, не поглотят кого-то из своих. Ладно, пока танцуем…
Третий держал на себе противника, периодически давай гоблинам из своего отделения перехватить парочку ударов щитами. Выходило это у них так себе, всё же удары рыцаря были приличными, а коротышки гордыми, но лёгкими.
И тем не менее, голем не мог защищаться со всех сторон, и то тут, то там от него отлетали куски металла, который ещё в полёте превращался в камень. Если никаких сюрпризов, то его песенка спета.
— Паук! Ползёт! Быстро! — внезапно звуки боя перекрыл крик Клеща, которому вторил Хоботок.
— Какой на хрен паук? — вслух удивился я, активируя ускорение и сокращая дистанцию с рыцарем, лишившимся руки после удачного удара Арни.
Впрочем, ответа я дожидаться не стал, воспользовавшись ситуацией, почти что в упор стреляя голему в район лишившейся прикрытия спины.
Пули Ублюдка с трудом, но пробили броню истукана, а после разворотили странные внутренности голема, почти моментально обращая его в груду камней.
— Берегись! — вновь раздался крик гоблина, а я рыбкой прыгнул в сторону, чудом разминувшись со здоровенной хренью, что приземлилась ровно на то место, где я только что был.
От чёрного «рыцаря» в выскочившей твари мало что осталось. Лишь цвет да общее ощущение чуждости.
Плоская голова оплыла, будто оплавилась и застыла уродливыми каплями. Тело деформировалось, обзаведясь ещё шестью конечностями различной длины. Так что чисто технически, называть его пауком было неверно.
А вот «неведомая хренотень с аурой кровожадности» вполне подходило. Разве что слишком длинно…
«Паук» припал на кучу, оставшуюся от пристреленного голема, и продолжил меняться. Ноги вытянулись, сравнявшись по длине, а на теле появились шипы в форме мечей. Да и вообще, металл пошёл ломаными линиями, словно броня у современных танков. Тут как ни стрельни, всё по касательной пройдёт….
— Ну, бл*, это были мои ресурсы, скотина! — я вытянул руку с Ублюдком и выстрелил, уже чуя, каким будет результат.
Пуля срикошетила, не оставив даже царапины на броне твари, а молот Арни, который ударил, активировав Прыжок, отскочил от ноги паука будто от резины и улетел обратно, унося за собой владельца.
— Всех големов в доме пожрал, п***, — понял я, глядя на закончившего трансформацию паука. Такую ряху на одном истукане не отрастишь…
Словно прочитав мои мысли и обидевшись, паук повернул свою уродливую рожу-маску с пустыми глазницами и будто срезанным носом. А после прыгнул на меня, выставив весь десяток лап.