Демон неподвижно сидел, прислонившись спиной к каменной стене пещеры. Его одежда истлела. Стоит ему пошевелиться, ткань рассыпалась бы трухой. Но демон не шевелился. Вот уже несколько сотен лет. Его когда-то блестящая гладкая кожа цвета эбенового дерева посерела, покрывшись пылью. Демон походил на камень, почти неотличимый от булыжников или стен пещеры.
Он был известен как Дуодецимус или Двенадцатый. Его зверем, второй личиной являлся громадный черный змей. Поэтому его также называли Ангус. Но ему самому нравилось обращение «Аспид». Прозвище, которое дала ему она. Много лет тому назад.
*
Демон прожил уже много тысяч лет, когда она появилась в мире. Нововозродившийся дракончик, выглядящий диковинной игрушкой — поделкой из красной яшмы. Первые сто лет демоны проводили в виде животных, ведомые преимущественно инстинктами. Они могли разговаривать, но не особо любили это делать, предпочитая резвиться и охотиться. Под опеку старших юный демон поступал обычно на второе столетие, когда выглядел подростком лет двенадцати-четырнадцати. Наставник учил подопечного чувствовать мировое равновесие, обращаться с тонкими незримыми нитями мира. На инстинктивном уровне новые демоны многое умели, так что, даже если бы все Двенадцать одновременно зародились и были молоды, они бы не утратили функций Хранителей. Но наставник делал путь к полному овладению силами менее тернистым и извилистым.
Человеческие родители учат детей ходить, взрослые демоны учили свой молодняк балансировать на тонком канате, натянутом над пропастью.
Ангус взял Драконис под опеку и почти сразу же получил свое прозвище.
— У-у, Аспид! — протянула рыжая девчонка, недовольная тем, что ее оторвали от игр, заставляя учиться.
Черный змей, аккуратно обвив маленького демоненка своими кольцами, снял девочку с дерева, поставив ее в центр поляны.
— Назови все двенадцать мировых энергий.
Драконис преувеличенно тяжело вздохнула, почесав быстро заживающую царапину на коленке.
— Упадана, тришна, морана… спарша… намше… — Бодро начав, она сбилась, задумалась, потом упрямо глянула на наставника исподлобья. — Зачем запоминать все эти названия? Если я и так чувствую силу и разницу!
— Хочешь и дальше быть только зверушкой и жить в лесу?
— Я Дракон и живу в горах!
Ангус, точнее теперь Аспид, собрал силу в комок и кинул в свою подопечную, как мячик. От толчка Драконис потеряла равновесие и села на попу. Скрестив ноги, она сделала вид, что и сама планировала разместиться на траве. Очередной урок начался.
Драконис хоть поначалу и путалась в названиях и определениях, но всегда тонко чувствовала различия энергий, подмечала даже самые незначительные нюансы. Она оказалась очень способной ученицей, рассудительной и упрямой, не принимающей догматы на веру, желающей самой докопаться до сути вещей и явлений.
Вскоре совет Двенадцати обрел в лице юной Драконис новую главу, а Аспид влюбился.
Это чувство зародилось в нем незаметно, пустив глубокие корни в сердце Змея. Сперва он думал, что это просто гордость наставника, которому приятно видеть, как подопечный растет и набирается сил. Но чем старше становилась Драконис, тем яснее Аспид понимал, что это нечто иное. То, что надлежит скрывать ото всех, как позорную слабость, особенно от самой Драконис.
— Хочешь, я расскажу про все двенадцать сил и их значение? — Драконис подкралась к Аспиду со спины, заглянула через плечо в раскрытую книгу, которую читал демон. Он, конечно же, почувствовал ее появление в своем доме. Сколько они уже не виделись? Почти год? С тех пор, как Драконис умастила свою округлую попу на кресло главы, а он произнес ритуальную фразу, означающую прекращение отношений «наставник-подопечный».
— Приветствую главу совета! — Демон поднялся с кресла, изобразил легкий поклон, отложив книгу. Помимо воли он жадно рассматривал Драконис: зеленое платье оттеняло глаза и выгодно подчеркивало стройную девичью фигуру, отливающие медным волосы спускались до талии. Как он скучал по ней! Этот год тянулся мучительно долго.
— Аспид, ты такой официальный! — Драконис нахмурилась, а потом стремительно преодолела разделяющее их расстояние.
— Спарша — это энергия прикосновений. Рукопожатия, дружеские объятия, касание в танце — это все спарша, — начала объяснять Драконис, прижавшись щекой к груди бывшего наставника и обняв его за талию.
Аспид несколько мгновений стоял, опустив руки, а потом неуверенно дотронулся до волос Драконис, погладил ее по голове, как бывало раньше, когда демоница еще оставалась в облике нескладного подростка. От этих простых действий сердце демона судорожно зачастило, подскочивший пульс бился где-то в горле, мешая что-либо сказать. Нити энергии потянулись от него к Драконис и обратно. Не помощь наставника, позволяющая подопечному быстрее набираться сил. Добровольный обмен равных. Спарша.
— Тришна вырабатывается при чувственном влечении, через повторение наслаждением объекта привязанность к нему становится сильной и острой, — серьезно, как будто отвечая урок, проговорила Драконис. Ее ладони вспорхнули на плечи демона, погладили ткань, будто смахивая невидимые пылинки. Второй тип энергии потек от демона к демону. Мягко касаясь его, она делилась силой, не требуя ничего взамен.
— Ребенок, что ты делаешь?! — Он старался казаться отстраненным, не показывать, насколько его взволновала близость юной главы совета. Специально назвал ее ребенком, напоминая о том, что она намного младше и не так давно была его подопечной. Что вообще за детские шалости? Драконис почувствовала вкус силы и власти и решила с ним поиграть?
— Я уже выросла. Ты не заметил? — Она запрокинула голову, вглядываясь в лицо демона. Зеленые глаза Драконис запылали желтым огнем. Решительно обхватив шею Аспида, она приподнялась на цыпочки и коснулась губами его губ. Легко, как перышком. Вот только демон ощутил, будто его промеж глаз кувалдой ударили. — Устала ждать, когда ты сам придешь. Думаешь, я совсем маленькая и не понимаю? Заперся в своем логове, разорвал нашу связь. Некоторые наставники своих подопечных до пятисот лет тетешкают… А ты сказал, что больше нечему меня учить. Но ведь про одно забыл, — шептала Драконис на ухо Аспиду, прижавшись всем телом.