— А почему не сказала?
— Не хотела признавать свою слабость, — хмыкнула она, нервно теребя край платья. — Но этот момент уже нельзя откладывать. Если бы я явилась сюда позже или не явилась вовсе, он бы вырвался, и неизвестно, какими были бы последствия.
— Почему не пошла с отцом? — задал я резонный вопрос.
Обычно в дворянских семьях подобные вопросы решаются со старшими родственниками. Если младший не в состоянии справиться с задачей по приручению фамильяра, который передаётся ему по наследству, или же от захваченного рода, как было в данном случае, то приручить его помогает кто-то из более опытных. Никто бы не допустил, чтобы столь ценное существо вырвалось.
— Хотела доказать отцу, что смогу сама, — её голос дрогнул.
В подобном настроении я видел Алису впервые. Обычно она была навеселе, а тут поникла.
— Доказала? — ухмыльнулся я.
— Нет, — тихо ответила она.
— Знаешь, не очень приятно от той, кто позиционирует себя как самую честную из аристократов, получать подобную подлость, — честно сказал я. — Ты заигралась.
Алиса подняла на меня взгляд и посмотрела в глаза. Она прекрасно понимала, о чём я говорю.
— Ты прав, — она не стала это отрицать, на её лице отразилось искреннее раскаяние. — Из-за своей гордости я поступила глупо. И я пойму, если ты уйдёшь и не станешь мне помогать.
— Я останусь. Но при условии того, что больше ты от меня не станешь ничего скрывать, — твёрдо произнёс я. — Если ты захочешь меня убить, то ты прямо об этом скажешь. Конечно, я ценю то, что обычно ты честна. Но и у честности твоей есть границы, как показывает практика. Ты спокойно можешь не договаривать некоторые вещи.
Она улыбнулась, и на этот раз искренне. Ведь я смог увидеть её насквозь.
— Хорошо, ты будешь единственным, с кем я буду откровенна на все сто процентов. Обещаю.
Стоило ей это сказать, как я почувствовал исходящую от неё ауру. Она вложила в слова свою же магию. Это значит, что эти слова уже были не просто словами…
Она дала мне магическую клятву. И стоит её нарушить, её же магия ей навредит. Убить не убьёт, но будет плохо. Вплоть до постепенного угасания магии в источнике и исчезновения дара — это крайняя мера, о которой я слышал. Чем же грозила Алисе её клятва, не могла знать даже она сама. Эта магия всегда поступает непредсказуемо, у неё нет чёткой системы, а потому аристократы крайне редко прибегают к такому способу подтвердить свои слова.
— Призывай его, — велел я Алисе, внимательно вглядываясь в тени чердака.
— Сейчас, — робко ответила она и вышла вперёд.
Девушка расставила руки, и на её пальцах зажёгся красный огонь.
Ладони не дрожали, но на её лице читался страх. Алиса опасалась того, что должно сейчас случиться.
Ещё бы. Зайдя сюда, я сразу почувствовал энергию находящейся здесь твари. Не знаю, каким образом бывшие хозяева этого дома вообще смогли её приручить, но Алисе в её ранге точно бы не хватило на это сил.
Девушка произнесла древнее заклинание, призывающее монстра к приручению нового хозяина, и над нашими головами раздалось жуткое шипение. Я поднял голову и увидел нависшего над Алисой паука. Он был раза в три больше её по размерам.
Это был не демон, вовсе нет… Демонических тварей напрочь запрещают приручать. За этим Святой орден очень тщательно следит. Когда-то в шестнадцатом-семнадцатом веке в Российской империи пытались делать из низших демонов фамильяров, но это ничем хорошим не заканчивалось. Как правило, если владелец умирал, фамильяр становился свободным. И если никто из родственников не успел его приручить сразу после смерти прошлого владельца, а очень часто выходило именно так, то он просто уничтожал всю семью и шёл охотиться дальше.
В те времена это привело к массовой гибели многих аристократических родов. И этот способ создания фамильяров запретили. После чего алхимики и вивисекторы искусственным путём создали других монстров. Эти магические создания были выращены из обычных животных. Им была продлена жизнь, даны сверхспособности. И теперь они передавались по наследству, по праву сильного. Они покорно ждали… пока к ним явится новый господин, столько, сколько нужно.
И даже если новый член рода не мог приручить его, то тварь его не убивала, а покорно ждала следующего. Видимо, паук долгие годы так и сидел на чердаке, ожидая, когда придёт такой человек и приручит его. Однако, когда род умирал, всё происходило куда прозаичней… Фамильяр подчинялся первому, кто сможет его одолеть, и только если потенциальный хозяин проигрывал, он выходил на волю.
И раз уж поместье и всё имущество бывших владельцев этого особняка досталось Аничковым, то и фамильяр должен достаться им.