Это был один из богатых графских родов. Кольцовы были владельцами крупнейших заводов по производству смартфонов по всей империи. Им принадлежало несколько брендов, из представленных на рынке.
— Помню, ты поехала туда одна, — ответил Годунов.
— Да, там я попыталась поговорить с менталистом, который надо мной работал, выяснить, почему у меня появилось это странное желание. И как бы я ни пыталась от него отвязаться, у меня не получалось. Тогда он раскрыл карты и сказал, что у меня есть три недели… не больше.
— И, как понимаю, заинтересованы в этом отнюдь не Кольцовы. Бал у них был прикрытием, — догадался я.
Такой влиятельный род не стал бы заниматься подобными вещами. У них куда больше власти, чтобы действовать прямо и наверняка. Пригласили бы меня к себе и предложили покровительство за свою цену. Так было бы куда логичнее.
— Всё так, Саш. Менталист не называл фамилии. Просто сказал, что это люди из высшего сословия, и они могут уничтожить весь мой род. Мне было так страшно… — Соня вся дрожала.
— Полагаю, что большую роль здесь сыграло ментальное влияние. Тебя заставили на это согласиться. Но твоя воля была достаточно сильна, и ты сопротивлялась, как могла, — я внимательно посмотрел в её глаза.
Соня кивнула.
— И то, что отцу рассказывать нельзя, тебе тоже, скорее всего, внушили.
Она снова кивнула, подтверждая, что менталист действовал наверняка. На самом деле у Сони не было выбора.
— Думаете, Кольцовы с этим связаны? — уточнил мой отец.
— Нет, они бы не стали так палиться, — помотал головой Годунов. — Тем более их менталист работает не только на них. Сами понимаете, высший ранг мага — и ему невыгодно быть прикреплённым к одному роду. Не знаю конкретно, сколько семей он обслуживает.
Такое часто практиковалось, если менталист или иной одарённый не входил в семью. С ним заключали контракт на определённую работу, на выполнение которой уходило не столь много времени. Остальное время свободный человек мог делать, что хочет.
— Придётся мне лично поговорить с этим менталистом. А за безопасность не переживайте, на вас никто не нападёт, это я могу гарантировать, — заявил я.
А если и нападёт, то вы об этом и не узнаете…
Охраны из моих демонов вполне хватит, чтобы защитить и мою семью, и мои родовые земли, и даже друзей семьи.
— Прошу прощения, Александр, но как вы можете это гарантировать? — нахмурился Годунов.
Зная состояние наших дел, он не особо поверил моим словам.
— Мы семья магов, и у нас есть свои секреты и свои артефакты, которые не позволят подпустить кого-либо к вашему дому. Вы даже не узнаете о том, что они здесь, — слегка улыбнулся я.
— Они уже давно здесь, — догадался Годунов.
— Всё так. Я думаю, этот жест говорит о многом. О том, что мы считали и считаем вас друзьями, — подтвердил я.
— Олег, это ты установил? — прямо обратился к моему отцу Годунов.
Было видно, что ему не нравится, что на его земле происходит что-то, о чём он не знает. Но никак иначе я подобную защиту оправдать не мог. Не говорить же ему, что теперь периметр его дома будут патрулировать демоны!
— Да, это сделал я, — легко согласился отец, подыгрывая мне. — Вообще, это должен был быть подарок на свадьбу Саши и Сони. Для вашего рода от нашего. Я установил всё заранее, поскольку это требовало довольно долгой подготовки. А когда мы вернулись, сам знаешь откуда, решил, что убирать смысла нет. Кстати, убирать это будет ещё дороже, чем устанавливать. Так что пользуйся и не возмущайся, — отрезал отец.
— Ладно, — хмыкнул Годунов. — Это на самом деле щедрый жест.
Этого человека было легко задобрить дорогими подарками. Благо реальную их цену он никогда не узнает.
Николай Дмитриевич слегка смягчился и обратился к дочери:
— До выяснения обстоятельств тебе запрещается покидать наше имение. Поняла?
— Да, поняла, — кивнула Соня, а затем подняла на меня жалостливый взгляд.
Столько всего было написано на её лице… но основной была немая просьба простить её. Но я и не злился на девушку — ею просто воспользовались, как пешкой в своей игре.
Улыбнувшись, я слегка кивнул Соне, и она меня поняла.
А затем мой отец напомнил Годунову, зачем мы вообще сюда пришли:
— Николай, мы скоро переезжаем в Москву.
— Да, точно, вы же хотели поговорить об управлении вашими землями, — вспомнил он. — Соня, иди в свою комнату. Дальнейший разговор не для твоих ушей.
— Подождите, — остановил я его. — Какое бы ментальное влияние не было на Соне, его нужно снять. Мы не можем знать, есть ли в её голове какие-то отложенные приказы.