Демон отстранился. Отошел назад. Его глаза смотрели на меня сквозь полоски лезвий. А губы растянулись в улыбке.
– Иди, Джордан. Наше слияние не за горами.
***
Я пробудился. И мир вокруг сдвинулся с места.
– Симфония металла! – выкрикнул я из последних сил.
Лезвия выскользнули из ножен. Первая история раздалась вокруг призраков, заставляя их отпрянуть. Я рухнул на колени. И клинки дрогнули. Во мне было мало сил. Но их должно было хватить.
– Третья история…
Я обратился к металлу. Спросил у него: «Чего желаешь?» И он ответил: «Силу». В ту секунду я осознал, что нужно сделать. Я позволил стали взять прошенное. И душа затрепетала, последними силами выгоняя холод призраков из жил. Сердце грифона вздрогнуло, забилось, восстанавливая раны. Я ожил.
Клинки озарили все вокруг светом. Луна померкла, прячась от яркого сияния. Симфония металла ведала миру о своей третьей истории, наполненной тем, чего никогда не было. Она кричала, пела и шептала о выдуманных днях, о секундах, живших лишь в мечтаниях. Это поражало слух, не только мой – слух снежинок, слух бурана, слух призраков… Кони изумленно всхрапнули, а непогода прекратилась. Призраки постарались сбежать в снега, но клинки стремительно пронеслись по воздуху. Раскаленный жар взорвал лед. А сталь, ставшая святой, призвавшая в себя силу, которую не мог получить ни один человек, распотрошила души. Серебряные нити, обросшие телами духов, разорвались на части. Закружились, возобновляя снежный буран. И то, что пришло за моей гибелью, погибло само, растворившись среди белых песчинок. Я остался один среди пустыни…
Мечи вернулись в ножны. Я схватился за рукоять Тласолтеотль. А она лишь ободряюще зазвенела, улыбаясь мне невидимыми губами. Это обнадеживало – разгоняло отчаяние и страх, окружившие мою душу во время схватки с призраками. Я осознал, что смерть отступила. И жизнь – впереди. Очередной день этого мира кончился моей победой, что дала возможность дышать и дальше. Это… не обрадовало. Но утешило. Я выдохнул, успокаивая дрожащее тело. Сердце грифона постепенно прекращало биться, излечив раны. Лишь подранная одежда рьяно хлопала под порывами ветра. Но это прекратилось, как только я вскарабкался на козлы и накрылся одеялами. Кони неловко дрогнули, когда я взялся за поводья. И копыта, уставшие стоять, двинулись дальше, взрыхляя снег и протаптывая дорогу под ним.
Луна вышла вновь. Приветливо улыбнувшись и напомнив мне о той, которую я не мог забыть.
– Джордан…
***
По обочинам дороги путники втыкали колья – специально к зиме. Так что, ориентируясь по палкам, торчащим из снега, я без труда вел коней всю ночь. А потом – весь день. Слушая, как Ян кричит, пока карета раскачивается от прыжков старой вампирихи.
Я впал в апатию. Увиденное ночью потрясло меня и вызвало сомнение. Я знал, что не смог уничтожить всех призраков. И думал, как в следующий раз покончить с ними всеми. Третья история давала металлу силы. Те, что обычно имеют артефакты и освященные клинки. И хоть озаряет она все золотым, этот свет окружен тьмой. Моей тьмой.
Тем не менее, этого было мало. Нужно уничтожить души тех, кто решил мстить. Я пытался понять, как это сделать. Мне не хотелось пожирать Ливера. Альтора. Тех, кто был убит мною в деревне. Большинство моих жертв, пришедших ради мести, были отпущены мною намеренно. Но, видимо, не все могли это оценить – кажется, среди лиц я не заметил лишь того насильника, убитого мною в «Надежде». Брат Айви. Он не решился связываться со мной. Либо не хватило ярости остаться в этом мире. Неважно.
Я имел множество недоброжелателей. Среди мертвецов. Но я не могу желать смертельной битвы с теми, кто однажды уже проиграл. Подобно взрослому, что не желает драться с мальчишкой за уже съеденную ложку меда.
– Джо.
– Чего тебе? – грубовато спросил я, открывая глаза.
– Ответ лежит на поверхности. Зачем так много думать? Четвертая история может быть какой угодно. Но это не значит, что она не может быть той, что была когда-то.
– О чем ты сейчас?
– Души, что я оставила для Некрос. Они все еще со мной. Они в этом клинке. Они заточены – потому что их однажды заточили в этот клинок.
– Я не понимаю. Ты ведь знаешь, – слова Тласолтеотль будили внутри меня некоторое… сомнение.
Я слышал их. Я знал их. Но я не понимал их. Я не мог – потому что забыл. Так же было, когда она показывала мои воспоминания из детства. Я не помнил того, что знал.
– Да, я знаю. Это намеренно. Я хочу получить от тебя просьбу, а не согласие. Ты должен захотеть, а не принять то, что тебе дают.
– Потому что если я вспомню, четвертая история останется прежней, такой, какой была когда-то?
– Именно так. А еще, если ты вспомнишь то, о чем я говорю, демон в тебе пробудится. И вряд ли ты сможешь победить его так, как рассчитываешь.
– Я не надеюсь его победить.
– Ты втайне хочешь остаться на поверхности, быть главным над личностью, что пробуждается в тебе. Ты – как человек, что хочет власти над богом. У тебя есть шанс. Но он может исчезнуть, если ты увидишь то, что видел однажды.
– Что же… Нельзя бежать от воспоминаний. Раз уж они мои. Я должен знать. Тем более, в этом лежит ключ к решению проблемы с… лишним вниманием из мира мертвых.
– Ты как всегда нетерпелив, радость моя. Но если хочешь… Прежде, чем ты закроешь глаза, посмотри на этот мир.
Солнце еще не успело зайти за горизонт. Оно висело под тучами, озаряя лучами драгоценные камни снежного покрывала. Деревья, лишенные листьев, поскрипывали от ветра. Тот мягко окутывал холодом каждый кусочек жизни, до которого мог дотянуться. И я поежился, плотнее закутываясь в одеяло. Холод пробирал меня до костей. Впервые за много дней я почувствовал его.
– Ты посмотрел. Мир все еще кажется тебе таким же прекрасным, каким ты видел его в детстве. А теперь… прислушайся к моему голосу. И услышь ту любовь, с которой я скажу последние слова перед тем, как ты уснешь. Я люблю тебя, Джордан. Не просто потому что ты Джордан. А потому что ты Плачущий. Спящий. Я давно люблю этого демона. Мы знакомы множество сотен лет. И все же, несмотря на мою любовь к тому, кто внутри, я влюбилась в юного вампира тоже. В тебя. Лишенного клыков, но наделенного яростью волка. Лишенного родителей, но наученного жить без них. Вы оба мне дороги, Джордан. И ты, и Спящий. Знай это перед тем, как пойдешь в бой. Я хочу, чтобы ты был спокоен. Ведь каким бы ты ни стал после этого сновидения, я буду любить тебя.