– Мне тоже страшно, когда я понимаю, что ни одна увиденная мной смерть не вызывает у меня эмоций… это дикое чувство. Это наше наказание, одно для всех: для демонов, для вампиров... Мы несем в себе полное безразличие к тем, кто ниже нас, и, отчасти, к собственной судьбе. Ведь даже когда я вспоминаю, через что мне пришлось пройти, у меня внутри нет ни радости, ни печали. Это тяжелый процесс, он неестественен для любого, кто живет. Поэтому не удивительно, что ты испытываешь отчаяние и не понимаешь происходящего внутри тебя.
– Алиса… – начал я, но девушка не дала мне договорить.
– Инквизитор, – вампирша отстранилась и медленно поднялась, а затем положила мне руку на плечо. – Я не прошу жалости. Я хочу, чтобы ты понимал, что ты не один, кому пришлось пройти через это. Раз уж я невольно связана с тобой, я хочу, чтобы ты понимал, что... Ничего не происходит просто так. И ты… – Алиса решительно ткнула кулачком меня в плечо, – научись терпеть свое нутро. Если ты будешь всегда себя отрицать, то ничего хорошего сделать не сможешь: ни себе, ни кому-то еще. Раз уж ты неожиданно для себя открыл собственную демоническую сущность, то постарайся не сойти с ума, а то натворишь дел. Запомни это.
Я кивнул:
– Запомню. Спасибо.
– Идем. Я чертовски хочу отдохнуть, – пробормотала Алиса.
Встав, я поднял меч и упокоил его обратно в ножнах. Девушка уже шла дальше. Я задумчиво посмотрел ей в спину. «Наверное, и в ней есть что-то милое, хоть она и вампир», – подумал я и, отерев глаза, пошел следом за Алисой.
Глава 9: Постоялый двор «Колесо кареты»
Наверное, в уничтоженном морально городе такую вывеску сделать проще всего: найти где-то старое колесо, прибить к нему небольшую табличку с названием и подвесить над дверью. Все гениальное просто, вот только подобный имидж в таком месте только сгущает краски мрака.
Во дворе был раскидан старый мусор. Какие-то станки, обрывки мехов, старые прядильни, обломки карет, я заметил даже ржавую наковальню. И все это вокруг двухэтажного каменного дома. Серый булыжник взирал на меня с явной скукой: по-моему, даже времени не удастся как следует сточить это здание. Во всяком случае, не на моем веку. Крыльцо было побито, от ступеней были отколоты некоторые кусочки. В целом «Колесо кареты» выглядело так, как положено выглядеть богом забытому месту: старое, одинокое, брошенное.
Пока мы с Алисой добрались до постоялого двора, успело стемнеть, снова начал медленно капать дождь, который для этого города явно привычное дело. Вампирша постучала в дверь. «Она закрыта? – удивился я. – Это что за постоялый двор такой? Неужели никто вообще не заходит?»
Кто-то по ту сторону недовольно забурчал, потом рассмеялся. Щелкнул замок, звякнул засов, скрипнули петли двери. В щелку между дверью и косяком выглянул чей-то глаз.
– Это кто у нас здесь? Великолепная Алиса и какой-то небритый мужлан с патлами до плеч?
– Открывай, Аксель, – мрачно приказала моя спутница: именно что приказала, кажется, даже со мной она таким голосом не разговаривала. – Чертов шут.
Снова смех, какой-то наигранный и немного вялый. Цепочка замка звонко ударилась о дверь.
– Ты меня разбудила, Алисочка. Должна была вернуться чуть раньше, разве не так? Я уже думал, тебя в Гриде сожгли.
– Ха, чтобы я – и сгорела? – невесело ответила девушка, заходя в дом и расстегивая плащ.
– Да, наверное, поэтому тебя туда отправили, – согласился Аксель.
Я медленно зашел следом за вампиршей и взглянул на излишне веселого хозяина «Колеса кареты». Щуплый человечек в синем бархатном фраке. Белоснежная манишка тускло блестела в свете свечей. Его глаза были кислотно-зеленого цвета, лишенные зрачков, они выглядели как недозревший фрукт в начале летнего сезона: его могут и сорвать потом, а могут и затоптать, если он упадет на землю раньше времени. Аксель встретил мой взгляд и поднял руку в приветственном жесте, продемонстрировав щегольскую запонку с золотистым орнаментом. Я кивнул, ответив тем же жестом: заметив платину, блеснувшую на моей манжете, хозяин постоялого двора поспешил перевести взгляд на Алису.
– Так что это за юный неряха с дорогой одеждой? Я его должен знать?
– Это инквизитор из Грида, – небрежно бросила моя спутница, усевшись на один из стульев и повесив мокрый плащ на спинку другого.
Аксель посмотрел на меня еще раз и оскалился:
– Где же твое клеймо, мальчик?
– А где твои клыки, дядя? – холодно ответил я.
Оскал стянулся, скрывая постыдно человеческие для вампира зубы.
– Это не твое дело. Дверь-то закрой, холод напускаешь, – буркнул Аксель.
Я, не поворачиваясь, пнул дверь ногой. Она захлопнулась.
– С замками сам сможешь разобраться, – сказал я вампиру, проходя мимо.
Алиса посмотрела на меня, на Акселя, бурившего меня взглядом, и усмехнулась.
– Надо было вас раньше познакомить, вы так забавно грызетесь, – сказала девушка, а потом добавила: – Ты с дверьми не спеши, Аксель. Мне сейчас уходить надо. Посижу, согреюсь и пойду.
– Куда идешь-то? – спросил я, отстегивая ножны от пояса и кладя их на стол.
Девушка посмотрела на меня с недоумением:
– Раньше тебя что-то такие вопросы не особо интересовали, инквизитор. Не суй свой нос в чужой вопрос, в детстве разве не слышал такого?
Взглянув на Алису, я усмехнулся и откинулся на спинку стула, закрыв глаза. «Я сирота», – буркнул я про себя, но говорить ничего не стал.
Некоторое время царила полнейшая тишина. Не раздавалось ни звука, будто в комнате никого и не было. Неприятное ощущение, хотя в одной комнате с двумя вампирами неприятной будет каждая мелочь…
– Устроишь его в комнате, хорошо? И постарайся не выводить его из себя лишний раз, он дерганый, – сказала моя спутница.
Хлопнула дверь.
– Как скажешь, – вальяжно сказал в пустоту Аксель, со звяканьем закрывая замки. – Инквизитор, хочешь чего-то или тебе просто дать ключ?
Я открыл глаза, посмотрев на вампира.
– Было бы неплохо побриться и выпить. Но я хотел бы сделать это наедине с самим собой.
Аксель некоторое время смотрел на меня, потом медленно кивнул и достал из кармана связку ключей. Отстегнув один из них, он, пожав плечами, спросил:
– Значит, я тебе просто в комнату занесу?
– Спасибо, – кивнул я, перехватывая брошенный мне ключ.
Хозяин повернулся, чтобы уйти в подсобное помещение, но я вдруг вспомнил о мече.
– И точильный камень хотелось бы. Лезвие заточить надо.
– Оставляй, я сам заточу, – ответил Аксель, остановившись и посмотрев на меня. – И сделаю это лучше тебя. У меня опыт большой.
Я поднялся со стула, сначала посмотрев на щуплого вампира, а потом на свой меч, лежащий на столе в ножнах.
– С чего ты такой добрый? – с недоверием спросил я.
Аксель некоторое время молча стоял, глядя на мое лицо. А потом усмехнулся. Рассмеялся.
– Алиса не приводит кого попало. Раз ты здесь, значит, ты ей в какой-то степени понравился. Тогда почему бы не помочь другу малышки Алисы?