В субботу играли в софтбол. Команда завсегдатаев «Кейси», бара на Третьей авеню, встречалась с командой «Свенсона», бара на Пятой. Сам Гарри пил мало, но плотно общался с ребятами из «Кейси», которых знал с детства, и играл с ними в софтбол по субботам, если у него не было других дел.
Сегодняшний матч был особенным, в нем решалось, какой бар круче; стенка на стенку, квартал на квартал; ирландцы против скандинавских лосей. Вдобавок к демонстрации шовинизма на игру были поставлены деньги, несколько сотен долларов.
Матч начинался в одиннадцать утра, и в половине одиннадцатого обе команды собрались на спортивной площадке на Шестьдесят пятой улице, в полном составе, при всем оснащении, с друзьями-болельщиками и изрядным запасом пива. День выдался погожим и ясным, и местный народ потихоньку подтягивался к площадке посмотреть на игру. Детишки на велосипедах и роликах кричали друг другу, мол, пойдем зырить, как взрослые дядьки играют в софтбол; прохожие останавливались и с интересом наблюдали за происходящим на поле сквозь сетчатое ограждение.
Команды закончили разминку, и матч уже должен был начаться, но случилась небольшая заминка: двое парней, принимающих ставки, никак не могли разобраться с деньгами. Однако все решилось за пару минут, и игра началась.
Хотя Гарри уже давно не играл регулярно, он все равно оставался одним из лучших софтболистов в районе. Во-первых, он почти не пил. Во всяком случае, пил не так много, как остальные ребята в обеих командах, и сохранял координацию движений ближе к концу игры, когда это было действительно важно. На внешнем поле он выступал точно не хуже других и отлично отбивал подачи, особенно когда был в настроении. А сегодня он был в настроении, в правильном настроении для игры.
Подброшенная монетка выпала в пользу «Кейси», они выбрали подавать первыми, отдали пиво друзьям и вышли на поле с топотом и криками – Вперед, вперед. На подачу, на подачу…
Стив, принялся разогреваться, бросая мячи товарищам по команде на внешнем и внутреннем поле. Главный судья, бармен, у которого сегодня был выходной, встал за питчерской горкой, еще двое судей заняли места у первой и третьей базы, и игра началась.
В первом иннинге «Кейси» выступили паршиво. Стив как будто не видел, куда подает, и катастрофа казалась практически неотвратимой. Раз за разом Стив запарывал свои подачи, в итоге первые трое бьющих получили по уоку, хотя на одиннадцатой подаче судья объявил страйк, и тут слабо забрезжил единственный лучик надежды, когда счет был 3:2, но Стив опять сплоховал, и третий бьющий все-таки получил уок. «Кейси» старались приободрить своего питчера, мол, не психуй, все нормально. Держись, малыш Стив, мы с тобой. Влупи ему, Стиви, влупи слабаку… и Стив посмотрел на своего кэтчера, а на домашнюю базу вышел, небрежно помахивая битой, здоровенный рыжий норвежец по прозвищу Бойлер.
«Свенсоны» вопили как резаные, брызжа слюной и пивом. Они ждали смертоубийства и ликовали, заранее предвкушая победу уже в первом иннинге. Захерачь ему, Бойлер. Забей ему в глотку. Выбивай за забор, за забор. Давай, давай! Мы с тобой. Мы с тобой. Бойлер ухмыльнулся Стиву, показав черные кривые зубы, и взмахнул битой, которая в его огромных ручищах казалась тоненькой зубочисткой, мол, подавай, чего ждешь? Стив медленно замахнулся и бросил мяч, Бойлер крутанул битой, как неандерталец – дубиной, в момент удара звук был такой, словно бита сейчас разлетится на сотню кусочков, и мяч стремительно взвился ввысь и полетел по широкой дуге в сторону ограждения на левом фланге. Бутылки с пивом застыли у открытых ртов. Все наблюдали, затаив дыхание, как мяч ушел за линию фола, и дюжина мальчишек помчалась за ним вдогонку. Бойлер подхватил брошенную биту, ухмыльнулся питчеру и вернулся на домашнюю базу, его лицо сразу сделалось жестким и злым. Бей, Бойлер, лупи. Вломи ему, Стив. Питчер, питчер, ты попал. Сделай его, этого бабуина…
сверлили друг друга угрюмыми взглядами, потом Стив сплюнул, медленно замахнулся, как в прошлый раз, и бросил мяч с такой силой, что тот просвистел в воздухе, сделавшись почти невидимым. Бойлер отбил подачу, и удар получился мощнецким, но все-таки припозднился на долю секунды, и мяч ушел не влево, а вправо, к ограждению на правом фланге, зрители завопили, «Свенсоны» дружно впали в неистовство, бита глухо ударилась о землю, игроки на базах сорвались с мест, как ошпаренные, и Гарри, который был на позиции правого полевого, бросился за мячом. Тренеры «Свенсонов» кричали, размахивая руками, бегите, сукины дети, бегите, и игрок на третьей базе уже коснулся отметки, а игрок на второй был по полпути к базе, и тут Гарри подпрыгнул, почти взлетел в воздух, вытянув над головой руку в перчатке, и врезался в сетчатое ограждение на долю секунды раньше мяча, который с глухим ударом воткнулся в перчатку. Гарри отскочил от забора, двумя руками прижимая мяч к животу, грохнулся на бетонированное покрытие, перекатился, поднялся на ноги и бросил мяч первому бейсмену, который легко отыграл свою базу, но не успел передать мяч на вторую, потому что на поле вдруг началась полная неразбериха, все нападавшие разом рванулись к своим прежним базам, и тот, кто пытался вернуться на первую, налетел на Бойлера, а тот в свою очередь чуть не сбил с ног защитника, и игра намертво встала. Гарри наблюдал за всем этим вполглаза, его разум стремительно расшифровывал все, что он видел и слышал, когда врезался в ограждение: вроде бы там была женщина, женщина за сетчатым забором… да, блондинка в коротеньких шортах и майке на тонких бретельках, и если Гарри все верно запомнил, хотя видел ее краем глаза лишь долю секунды, буфера у нее были что надо. Гарри обернулся, и она так и стояла на том же месте. Он пригляделся и заметил прогулочную коляску с ребенком. Гарри подошел к ограждению и встал вполоборота к полю. Суета улеглась, следующий бьющий уже вошел в дом. Гарри улыбнулся женщине за забором. Привет.