Их суждения мы порой просто обязаны исполнять, ведь в такую безвыходную позицию нас поставили власть имущие. Так, газета «Нью-Йорк Таймс» писала о том, что во многих местных сообществах в Соединенных Штатах у родителей нет другого выхода, кроме как отдавать детей в школы с дистанционным обучением. Других вариантов просто нет.
Этот подход навязывают прежде всего сами компании и их лоббисты в правительстве, заинтересованные в продвижении своих продуктов, тех же ноутбуков, без которых невозможно учиться в таких школах. Они убеждают педагогов и родителей принимать новые стандарты дистанционного обучения, ничего не говоря о побочных эффектах, например, о все меньшей социализации подростков и, как следствие, росте среди них насильственных преступлений. У детей просто нет опыта общения, что в условиях потребительского общества приводит к агрессии.
Но в то время как в Канзасе детей фермеров возят в учебное заведение, где они все время проводят перед экранами, в колыбели прогресса, Силиконовой долине, топ-менеджеры технокорпораций оставляют своих отпрысков в Уолдорфской школе, где все обучение принципиально построено по старинке, без использования компьютеров. Есть точка зрения, что полноценное развитие лучше обеспечивается при человеческом контакте с учителем. Но человеческий контакт нынче превратился в роскошь, и такое обучение стоит денег. Уолдорфская школа и система Монтессори все более популярны среди тех, кто может это себе позволить, то есть среди технократической элиты.
Системы на базе ИИ уже сейчас углубляют неравенство между немногими, кто ими владеет, и теми, которые становятся подопытными кроликами для новых технологий, не осознавая этого. Те, кто получает от ИИ прибыль, заинтересованы в том, чтобы ускорять развитие и внедрение этих систем, не обращая внимание на их явную и скрытую цену для рынка труда, общества, окружающей среды. У тех же, на ком тестируются эти системы, нет денег и влияния, чтобы отстоять свои права.
Юристы и правозащитники в некоторых странах, в том числе в США, уже берутся за подобные дела, при этом главный аргумент, который они используют — это то, что защита конституционных прав важнее возможного нарушения права интеллектуальной собственности.
Этот подход может дать возможность получить доступ к коммерческой информации — но даже в США он наталкивается на глубоко эшелонированную защиту компаний типа Google или Amazon, которые могут купить любых юристов за любые деньги. Число исков, поданных против крупных технологических корпораций в Калифорнии, за последние годы резко уменьшилось, прежде всего потому что государственное обвинение, обладая куда меньшими ресурсами, чем эти компании, все чаще стало проигрывать.
Кроме всего прочего, правительство во многих случаях стоит на их стороне, потому что заинтересовано в быстрейшем развитии индустрии ИИ из геополитических соображений.
ЗАПАХ ГОРЯЩЕГО САНДАЛА
Современное искусство, наука и капитализм разделяют одно и то же устремление толкать границы к потенциально бесконечному горизонту.
Когда во второй половине XIX века западные страны переходили к индустриальному обществу, неравномерность развития привела к тому, что небольшое число магнатов монополизировали наиболее прибыльные отрасли экономики, связанные как с развитием технологий, так и с добычей ресурсов.
Наука открывала для человечества новые горизонты, открытия шли одно за другим в самых разных областях, от физики до палеонтологии. Тогда и ученые, и общественные деятели были преисполнены оптимизма, считая, что технологии не только поднимут общий уровень жизни, но и сделают невозможными войны: ведь совместная коммерция поможет забыть старые споры. В реальности оказалось, что к старым спорам из-за границ в Европе добавились новые, из-за раздела колоний, а магнаты поняли, что на войне можно построить бизнес. Они увидели, во-первых, новые возможности расширения производства для поставок вооружений, во-вторых, перспективы захвата новых рынков через войну, а в-третьих, способ погасить классовые противоречия через национализм и военное положение.
Очень популярный в те годы пацифизм быстро был забыт, интернационалисты быстро стали националистами, и мир оказался ввергнут в череду войн, продолжавшихся, с перерывами, чуть ли не полвека.
Сегодня, как и сто десять лет назад, мы думаем, что перед нами открываются бесконечные горизонты. Нам кажется, что мы стали или становимся хозяевами потоков информации, которыми можно управлять через системы искусственного интеллекта, великолепными устройствами, в которых соединились человек и машина. Эпоха вновь меняется, четвертая промышленная революция уже началась и обещает нам экспотенциальное увеличение эффективности производства. Меньше говорится о месте человека в прекрасном новом мире, но этот вопрос многим кажется преждевременным. Ведь еще не все накормлены, чуть ли не половина населения планеты живет в нищете, что там рассуждать о каких-то фантастических облаках и машинах!