— Я думаю самостоятельно. И мой долг — бороться со злом, проникнувшим в этот мир.
— Да ну? — Прищуренные глаза Дэррака замерцали огнем. — Да будь я таким исчадием ада, как ты меня считаешь, от тебя бы уже и ботинок не осталось.
— Дэррак, пожалуйста, — прошипела Эдем. Издевательства над парнем делу не помогут. Она уже видела, как легко Малкольм вчера уничтожил дрифтера. Конечно, не факт, что он с тем же проворством поймает в ловушку соляного кристалла самого архидемона, но рисковать не стоило.
— Пожалуйста что? — спросил он.
— Не подставляйся.
Дэррак взглянул на нее:
— Не думал, что тебя вообще волнует, что со мной будет.
— Не волнует, — соврала Эдем.
— И не должно.
— Вот поэтому и не волнует. Но это не значит, что я мечтаю о том, как бы провести над тобой обряд экзорцизма.
Он стиснул зубы:
— Я просто хочу со всем этим покончить.
— И я.
— Тогда позвольте мне помочь, — отозвался Малкольм. — Я могу все уладить.
— Следующее твое слово. — Селина щелкнула пальцами, вызывая магию, — станет последним.
Ее амулет заметно почернел.
Эдем перехватила руку, в которой Малкольм держал кристалл. Она заглянула парню в глаза.
— Пожалуйста, не делай ничего необдуманного. Я не хочу, чтобы и ты пострадал.
Он свел брови.
— Правда?
Эдем кивнула:
— Да.
— Малкольм! Вот ты где! — На поляну, с трудом опираясь на трость, выползла Роуз. Сердце Эдем упало. Должно быть, это ее машину она слышала.
Наверное, ей стоило организовать продажу билетов на шоу под названием "Снятие проклятия с архидемона". Оформить тут все воздушными шариками и предложить зрителям сладкую вату. Уж слишком много незваных гостей забрело на вечеринку.
Малкольм заметно напрягся:
— Мама, пожалуйста. Я сам все улажу.
— Милый мой, ты не должен был тревожить этих людей. Я ведь велела тебе оставить их в покое.
Да ну? Эдем вскинула бровь.
Может, это и к лучшему. Появление матери сможет немного обуздать мальчишку. Роуз ведь уже показала себя предупредительной особой, когда извинилась и даже вернула деньги.
Роуз подошла ближе, качая головой.
— Прошу простить моего сына. Он слишком... переусердствовал. Ему еще предстоит многому научиться.
Насупившийся Малкольм отпрянул, когда мать протянула к нему руку.
— Все в порядке, — с нажимом заявила Эдем. — Никто не пострадал.
— Все, я не могу так работать, — разочарованно объявила Селина. — Лучше все сделать как-нибудь в другой раз. Эдем, у тебя ведь есть мой номер?
— Да. Но... Селина, пожалуйста...
— Нет. — Селина вскинула руку. — Я совсем выбита из колеи. Лучше вызову такси и вернусь в отель. А еще через час у меня запланировано интервью, и я не хочу его пропускать. Мне еще надо немного помедитировать, чтобы успокоиться. Поговорим позже, ладно?
Эдем не ответила, потому что ее взгляд зацепился за одну очень странную деталь в образе Роуз. На вид безобидная, низенькая и пухлая старушка закатала рукава пальто, и на ее левом предплечье мелькнула розовая отметина
Необычная, но такая знакомая.
— Я вспомнила, как вас называют, — окликнула Роуз Селину, уже зашагавшую прочь. — Ведьма Любви.
— Верно.
— Ваши книги очень популярны.
— Продано уже пять миллионов экземпляров.
— Удивительно, какие результаты может принести черная магия, не правда ли?
Селина прищурилась:
— В книгах я не использовала черную магию.
— Ну конечно же.
Отметина. Эдем моргнула. Такая же, как и та, что показывал ей Малкольм. Знак членства в "Malleus". Только у Роуз она была не столь яркая и свежая.
— Селина, постой…, — начала Эдем, чувствуя необычный прилив тревоги.
Селина пошла мимо Роуз.
— Прощу меня простить.
— О, еще кое-что, милочка, — сказала та.
— Что? — с явным раздражением обернулась Селина, и Роуз вонзила тонкий клинок, спрятанный прежде в ее трости, прямо в грудь ведьме.
Селина выдохнула, распахивая глаза. Магия прерывисто заискрила в прохладном ветре, срывающем желтые листья с деревьев. Ведьма подняла руку к груди, к маленькому красному пятнышку на белом костюме — единственному свидетельству раны.
— Я... — проговорила она и рухнула вдруг на колени. Магия, опутывающая их всех, испарилась.
Эдем шарахнулась прочь от Селины, упавшей ничком на землю.
Черная ведьма все же остается человеком, вспомнились ей вдруг слова Дэррака. Их можно ранить. Их можно убить.