В кино сама природа способна на гримасы. Узловатое голое дерево с вылезшими из земли, разветвленными корнями возвышается рядом со скрючившимся Скапинелли. Оно напоминает нам о тех деревьях-призраках в "Усталой Смерти", среди которых аптекарь в широкой накидке и непомерно высоком цилиндре ищет под покровом ночи корень мандрагоры[18]. Феномен "Другого" доводится здесь до кульминационной точки, достигает поистине гигантских масштабов.
В плаще непонятного бурого (I) цвета скачет, словно на пружине, странный маленький господин — Шпикер из "Приключения в ночь под Новый год". Он прыгает по погребку, а его плащ завивается множеством складок и складочек вокруг тела "так, что в неровном свете масляных фонарей чудилось, будто сходятся и расходятся несколько фигур, как в энсленовских фантасмагориях".[19]
В романе Шлегеля "Люцинда" очертания лица стираются и преображаются благодаря "возбужденному воображению". В романе Новалиса "Генрих фон Офтердинген" в голубом свечении грота образы беспрестанно меняются, переходя один в другой. В "Озорных годах" Жан Поля формы тоже постоянно изменяются.
Так что есть доля истины в том, что немецкое немое кино в Германии той эпохи по сути нередко представляло собой некое продолжение романтических образов и что современная техника лишь придала новую пластическую форму этим фантазиям.
VII. Декоративный экспрессионизм
"Кабинет восковых фигур" (1924). — Ощущение пространства, магия лестниц и коридоров
Экспрессионизм стилизует не из соображений украшательства, что было бы интеллектуальным надругательством над искусством и реальностью.
Пауль Фехтер. Экспрессионизм. Мюнхен, 1914
В "Кабинете восковых фигур" Пауля Лени можно обнаружить множество самых разных влияний. Это видно уже по самому названию, заключающему в себе аллюзию на "Кабинет доктора Калигари". Пауль Лени, со свойственной ему увлеченностью, в эпоху более широких технических возможностей пытается по-новому воссоздать авантюрнотаинственную атмосферу ярмарочной суеты, которая так была удачно вплетена в фильм о докторе Калигари. Благодаря техническому прогрессу в области киносъемки стали возможны более утонченные световые эффекты: загораются лампионы, в кадре монтажной вставки мелькает светящаяся паутина каруселей и колеса обозрения. Зритель может в полной мере насладиться ночной атмосферой ярмарочного действа. Бледное фосфоресцирующее свечение над головами актеров в темном шатре, переливающиеся в свете факелов богатые одеяния восковых фигур, таинственные тени на их гладких восковых лицах — по сравнению с этим атмосфера "Калигари" кажется искусственной и застывшей.
В то же время Пауль Лени, работавший прежде художником-декоратором и художником по костюмам в театре и кино, увидел, какие возможности для вариаций костюмов и декора открылись перед Фрицем Лангом в его картине "Усталая Смерть" благодаря трем эпизодам, действие которых разыгрывается в трех разных странах и эпохах. Поэтому и для своего фильма он тоже выбрал форму, состоящую из трех эпизодов, объединенных рамочным повествованием[20].
Кракауэр видит в такой форме с рамочной конструкцией, которая отчасти прослеживается уже в "Калигари", навязчивое стремление убежать от враждебного мира и укрыться от него в своей раковине (возможно, он имеет в виду аналогичное высказывание Гельдерлина об "устричной жизни" немцев в романе "Гиперион").
Но, возможно, в появлении этой рамочной формы в кино виновата типично немецкая склонность к обстоятельному, эпическому повествованию? Немец любит сложное, и это видно уже по запутанным синтаксическим конструкциям, когда придаточные предложения встраиваются в главное.
18
На картине Каспара Давида Фридриха "Двое, созерцающие луну" мы видим те же причудливые силуэты деревьев. Возможно, Ланг тоже помнил эту картину, а Галеен воплотил эту идею в своем фильме "Пражский студент". — Прим. авт.
19
Цит. по переводу Н.З. Лунгиной: Гофман Э.Т.А. Приключение в ночь под Новый год // Гофман Э.Т.А. Собрание сочинений. В 6 т. Т.1. М.: Худ. лит., 1991.