— Живой, смотри-ка!
— Рехнуться можно!
— А не гонево ли это? Я слышал, что вроде как некоторые стрыги и людьми притворяться способны, мороки наводить.
— Некоторые дураки тоже умными неплохо притворяются, у тебя даже получалось пока что.
— Где сама стрыга-то, не видать? Сдохла?
— Если так тянет убедиться, сходи и погляди. А я туда ни ногой.
Губы поневоле разошлись в усталой ухмылке. Как ни крути, а люди не меняются. По своей природе они склонны любить всевозможные зрелища, даже если они опасны. Особенно — если эту опасность переживает кто-то другой.
— А я совсем позабыл это чувство! — шепнул бесенок в ухо, — помнишь, сколько людей собиралось, когда приходилось в черте города работать? Оцепление не справлялось. В задних рядах даже ставки делали. Только ты был не слишком популярный — много денег не заработаешь, потому что исход почти всегда предрешен.
Его бубнеж сливался с говорком рейдеров в один гул, и я не обращал на него никакого внимания. А только молча шел вперед. Шаг, еще шаг. Под подошвами хрустела пыль, хрустальное крошево, оставшееся от упавшей люстры, мелкие щепки. Ветер, задувавший сквозь выбитые окна, старался забраться мне за шиворот костюма. «Ты знаешь, что должен сделать» — будто бы говорил он.
Я действительно знал.
Выбравшись обратно во двор, я прищурился и осмотрелся. Не может же такой огромный дом обойтись без… так и есть. Взгляд выхватил из густого мрака очертания флигеля. Я кивнул сам себе. Отлично, то, что нужно. Туда я обязательно загляну, но чуть попозже. Сейчас в стихийно нарисовавшемся маршруте возникла еще одна точка.
— Чего это ты удумал, Каммерер? — поинтересовался бесенок.
— Похороню его, — коротко и вполголоса отозвался я.
Он поднялся в воздух и облетел вокруг моей головы, после чего постучал по макушке кулачком.
— Сдурел? Или просто на сентиментальность пробило? Ты же даже местных обрядов не знаешь, вдруг накосячишь, и потом он за тобой явится. В самый неподходящий момент! Так оно обычно и бывает!
— Вот если явится, тогда и будем разговаривать, — спокойно пояснил я, — а если еще раз такой финт проделаешь, я тебя Аиде отдам при следующей встрече. Для опытов или просто так, для забавы. Очень уж ты ей приглянулся в роли антистресс-игрушки. И потом, опыт подсказывает, что больше мы с этим не встретимся.
Бесенок надулся, забрался за пазуху и замолчал там. Я обогнул угол здания, прошел вперед по зарослям некошеной травы и увидел перед собой панораму заднего двора.
Даже мглистая ночь не могла скрыть запустения. Дорожки почти полностью заросли сорняками и бурьяном, остов покосившегося забора увивал дикий плющ. Справа мелькнул отблеск — лунный свет отражался в застоявшейся воде пруда. Да уж, положение, прямо скажем, шаткое. О возвращении в лучшие дни пока говорить невозможно в принципе — даже привести эту дыру в пригодное для жизни состояние будет задачкой не для слабаков.
Я отогнал комара, назойливо зудевшего возле уха и перевел глаза на громаду, чья тень заслоняла всю северную сторону двора.
Аккурат посередине свободного участка рос раскидистый вяз. Крючковатые ветви тянулись в стороны. Вот. Кажется, я пришел по адресу. Здесь Александр Иванович свой последний ночлег и найдет.
Осторожно ступая, я подобрался к дереву и аккуратно положил тело на траву. Выпрямился, размял руки. Придется немало потрудиться для того, чтобы привести это тело на тот же уровень физической подготовки, что был прежде. Пока что я сильно ограничен. Но это временное явление.
Рейдеры во главе с Рамоном двинулись за мной чудным почетным караулом. Они все еще озирались по сторонам, исходящую от них тревогу можно было почувствовать кожей. Никому из них явно не хотелось оказаться на месте их побратима, чье тело они заботливо оттянули и прикрыли полотнищем у подвала.
— Я тебе говорю, кое-кто из этих сорвиголов наверняка подпустил в штаны, когда стригой показался, запашок тут хоть стой хоть падай, — веселился бесенок.
Сложно сохранить самообладание, когда твоему товарищу одним махом срезают голову, так что и это тоже понять можно. Сейчас разлом уже закрыт, и эманации начинают рассеиваться, так что больше людям ничего здесь не угрожает… разве что столбняк от ржавого гвоздя. Но они пока что об этом не знают.