Ухо защекотал воздух, потревоженный мелкими кожистыми крыльями. Альф приземлился на левое плечо, соскользнул и вцепился мне в волосы. Я прогнал его, отвесив хороший, хлесткий щелчок.
— Дожить до конца этой ночи у тебя не получится, если будешь мне шевелюру выдирать, — спокойно сказал я.
— Неблагодарный ты, Каммерер, злой и дружбу мою не ценишь. — заявил Альф, но без особой обиды. — Но и с этим жить можно. Так в чем же дело? В книге.
— В ней самой, — согласился я.
— Сомневаешься в наших способностях? Если ты да я, да мы вдвоем, и рогатая еще поможет…
Ну да, ну да. А кто на нас с Джоном? По пасмурному лицу Аиды пока было незаметно, чтоб она горела желанием кому-либо помогать. Но уши навострила.
— Попробуй услышать меня и понять, в чем дело. Сможем мы или нет — это вопрос решенный. Соль в другом.
— Пхахах, — снова развеселился бес, — соль. Вспомнил щас, как ты этим дурачкам глаза открыл на то, что наше племя на соль плевать хотело с высокой колокольни. У них от удивления аж лица повытягивались. Подумать только — вера пошатнулась! А что будет, когда они узнают, что…
— Заклятия — это не просто абракадабра, которую ты вещаешь с умным видом, чтоб демоны разбегались в ужасе, — не обращал я на него внимания, — устная их часть — это ключ, активатор, высвобождающий нужный вид и объем энергии из запасов демонолога. А ядро прочно сидит в разуме. Заносить одни лишь активаторы в гримуар нет никакого смысла — зачем тебе ключ, если им нечего открывать?
Оба в ответ промолчали, но я и не ждал, что они хоть что-то скажут.
— Я ничего не забыл, совладаю даже с теми заклинаниями, которыми пользовался раз в пять лет. Но этого недостаточно. Для того, чтобы переместить в книгу ядро заклятия, тоже нужно накопить достаточно энергии. Вот поэтому я и говорю, что быстро это осуществить не получится.
Аргументом я располагал железобетонным, поэтому спорить Альф не стал. Капелька благоразумия в его черепушке все-таки присутствовала… вроде бы. Почти сразу он начал кружить по кабинету старшего Митасова кругами, как шальная муха, и вся вера в него у меня тут же прошла. Аида тоже помалкивала, но вздувшаяся вена у нее на лбу говорила о том, что жить бедняге Альфу осталось пару кружков.
Во время очередного бреющего полета он с разгона вломился мне в предплечье.
— Зачем так тормозишь? — прогнусавил бесенок.
— Не мельтеши, — сказал я, — сбивать меня с мыслей не советую.
— Тогда глаза закрой и отвернись, — парировал он, — мне в движении находиться надо. Мозги проясняются.
— Что ж, — поднял я бровь, — тогда посвяти нас в то, что придумал твой ясный мозг.
Вопреки всем моим ожиданиям, этот мелкий черт все-таки что-то сообразил.
— А что если…тебе в Ларец Памяти залезть?
— Куда залезть? — переспросила Аида.
— В Ларец Памяти. — повторил Альф. — У тебя же, если меня голова не подводит, еще все использования целы?
Я кивнул. Ларцом Памяти среди нас по-простому называли заклинание фиксации нужных воспоминаний. Невообразимо древнее и столь же мощное, оно использовалось для того, чтобы переворошить все, что когда-либо пережил человек, найти нужное воспоминание и записать его. Из Ларца можно было достать все, что угодно — страхи, желания, секретные сведения, давно забытые имена и адреса…
И магические знания. Каждый демонолог, кто достиг высокого статуса, рано или поздно овладевал Ларцом. Но пользоваться им постоянно мешали два препятствия. Весьма существенных препятствия.
При произнесении заклинания доступа к Ларцу происходил выброс чудовищной силы. Тем, кто находился поблизости, он не причинял никакого вреда, а вот призывателю было несладко. Не раз и не два я видел, что остается, если в Ларец лезет человек без опыта и без мозгов. А не оставалось от них ничего — тело на месте, а вот внутри него пустота. Заклятье выжгло все без остатка. Так что без внушительного запаса энергии, чтоб скомпенсировать выброс, к нему лучше не подступаться.
Второе препятствие вытекало из первого. Даже сильнейшие из нас не рисковали открывать Ларец чаще, чем три раза на своем веку. Под его натиском крошилась даже каменная воля, и всякий раз мастер будто бы оставлял часть себя в обмен на знания.
Менял будущее на прошлое. И сейчас передо мной возникла такая же перспектива. Рискованная, но заманчивая.
— Знаешь, а это должно сработать, — наконец сообщил я.
Альф потешно выпятил грудь.
— Вот так-то! Слушай меня почаще, Каммерер, и ждет тебя впереди успех и это… как его… благоденствие, вот.
— Никак из отцовского гримуара такое умное слово подчерпнул? — хмыкнул я.
— Вот и нет, — возразил Альф — смотри.