– Что ж,– решила развеять напряженное молчание, – будем жить вдвоем, знаешь, как в летнем лагере… Это весело.
– Не люблю лагеря,– отрезала Сорша и ушла.
– Солнышко, – раздалось из кухни,– подойти сюда пожалуйста – у меня к тебе просьба.
Как оказалось, мамуля, была так занята, расставляя фарфоровые статуэтки по различным полочках, что забыла купить еды. А так как она теперь глава большой семьи, то парочкой бутербродов из черствого хлеба и сыра с плесенью клыкастое семейство вряд ли обойдется.
– Могу, если дашь мне денег и покажешь, где магазин.
– Хе! А без денег слабо? – отозвалась Сорша, которая устроилась в противоположном конце дивана с книгой в руках.
– Нужно пройти до конца улицы… затем свернуть направо и ты увидишь такую деревянную вывеску с нарисованным кроликом. Это продуктовый. Вот,– мама остановилась напротив меня.– Эти две монеты называются дублин,– в мою раскрытую подставленную ладонь легла тяжелая толстая монета из материала внешне напоминающего серебро: с одной стороны орел в полете, несущий в когтях оливкую ветвь, а с другой отчеканенный профиль мужчины – Князя, правителя королевства. – А вот, поменьше унт, но тут уже прижилось название "цент",– следом за дублином в моей ладони оказалась монета поменьше и полегче.
Материал немного темнее, и рисунок другой: вместо орла голова оленя с ветвистыми рогами.
– Хорошо, вроде запомнила,– я положила деньги в карман юбки.
Мне действительно стоит пройтись. Небольшая прогулка в одиночестве, чтобы собраться с мыслями. Ведь, теперь личное пространство в моей новой жизни не предусматривается.
– На улице темно уже,– идиотская привычка у Ахо бесшумно подкрадываться.– Будет лучше, если Лену проводит Демиан.
– Отличная мысль,– обрадовалась мама.
– Будет лучше, если Демиан сходит в магазин вместо Лены,– не удержалась я от колкости.
Теперь все ясно: родители решили налаживать внутрисемейнные отношения, и начали они с меня… и всех остальных.
Конечно, мое предложение Ахо и Лиза пропустили мимо ушей, а демон и вовсе своего сыночка позвал.
– Демиан, сходишь с Леной в магазин.
Бестолочь младшая смерила меня надменным взглядом, хмыкнула и выдала "гениальное":
– А что? Сама сходит уже не может?
– Может, но на улице поздно, да и ты этот район знаешь лучше.
– Хм, надо подумать,– сделал демон задумчивое лицо, искоса поглядывая на меня. Погоди, Демиан, ты сказал "думать"? Вероятно, остатки серого вещества в твоей голове еще могут как-то функционировать.
– Лена, купи молоко, хлеб, десяток яиц, колбасу, сыр… Масло. И еще овсянку,– вместе с нами будет обедать голодная рота? – Думаю, что на завтрак хватит, а я уже днем сама заеду в магазин.
– Товарищ, вы на мне сейчас дыру своим взглядом прожжете. Чего вам? – спросила я, заметив, как он долго и изучающе на меня смотрит. Стопудово, какую-нибудь очередную гадость скажет. Хоть мы и знакомы недолго, но я уже догадываюсь, что можно ждать от этого неандертальца.
– Ты так пойдешь в магазин?
– А тебя что-то не устраивает? – любезно поинтересовалась, оглядывая майку и джинсовую юбку.
– ТАК пойдешь? – мало того, что Демиан выделил интонацией первое слово, еще и пальцем ткнул.
– Хорошая юбка, по-моему. Если нравится, могу одолжить.
– Это другой мир, другие традиции и обычаи. Мой мир…
– Поняла,– перебила только что начавшуюся пафосную тираду.– Опусти пожалуйста пролог, мне очень хочется услышать саму суть. Желательно, до того, как магазин закроется.
– Раз живешь в чужом мире, так следуй его законам.
Сутки в Нижнем мире, а мне уже выговор за неправильное поведение. И от кого же? От самого законопослушного гражданина королевства.
– Ты "тонко" намекаешь, что женщины вашего королевства не ходят в магазин?
– Я намекаю, что вид у тебя неподобающий.
Какая прелесть. Я тронута. Без пяти минут брат, а уже обо мне заботиться, холит и лелеет. Я поражена его добротой и широкой щедрой на лбюбовь душой.
– Иди переоденься, – это стало последней каплей в нашей беседе.
Нет, я бы переоделась, но если бы меня попросили нормально: не повелительным тоном, не бросая слова в лицо… потому что если просят подобным образом, то я реагирую на запреты в точности наоборот! Поэтому…
– Из любых правил бывают исключения,– милая и острая, как нож улыбка, клыкастому, а затем хлопок дверью, знаменующий, что я иду в магазин одна и сопровождающий мне не требуется.
Как там мама сказала: немного пройти прямо до конца, свернуть и там искать кролика. И я неспешно двинулась по аккуратному тротуару.
Я оглянулась через плечо – Демиана не наблюдалось. Что ж, видно посадил свой ленивый зад на диван, открыл журнал и углубился в просмотр картинок автомобилей и голых женщин.
Получается, что тогда мне предстоит одинокая прогулка теплой ночью, первая (!) за эти кошмарные наполненные суетой дни. Вот, и славненько!
Мое настроение лениво поползло вверх. В Нижнем мире не так уж и плохо, однако.
Скажите, вы часто просыпаетесь от запаха горелого? Вы вообще когда-нибудь от него просыпались?
Нет, вовсе не от легкого запашка пригоревшего тоста или омлета… а от тяжелого запаха, который подобно толстому одеялу, накрывает тело и голову, бьет в нос, выдергивает вас из сладкого сновидения.
Первая мысль была – "Горим!". Вторая, когда я резко села и обвела взглядом комнату – "А где дым и крики умирающих?!". Ну, и третья, собственно, явившаяся разгадкой причины возникновения приятного аромата – "Точно, мама же решила приготовить завтрак".
– Мам, а что случилось? – лениво спросила я, стоя на пороге.
– Я готовлю нам завтрак.
– Все-таки, желаешь нам смерти? – слегка приподнявшись на цыпочки разглядела на плите сковороду чугунную… либо она пуста, либо то, что на ней было сгорело до такой степени, что просто-напросто слилось с чернотой.
Хорошо, что вчера в магазине догадалась купить себе вермишель быстрого приготовления.
– Милая, а что за запах? – а вот, и Ахо, снова в костюме, с дипломатом, чисто выбритый и пахнущий дорогим одеколоном.
– Это готовый завтрак,– радостно объявила Лиза.
Она действительно рада – пусть сгорело что-то бывшее когда-то съедобным, но зато дом остался цел. Он-то не сгорел. Чем не причина для восторга?
– А я и не знал, что ты умеешь готовить,– выдавил из себя улыбку посол.– Выглядит отлично, – любимую женщину обижать не захотел. Благородно, но чревато постоянными мамиными кулинарными излишествами.
А жены с таким же, как у мамы, кулинарным талантом обычно готовят своим супругам только один ужин – первый и последний.
– Она и не умеет,– вставила я свои пять копеек и щелкнула по кнопке электрического чайника.