– Майкл, идти можешь? – спросил он, быстро расстегивая фиксирующие ремни. – Не время для разговоров.
На удивление я легко поднялся, но, как только ступил на пол, меня повело. Каждый следующий шаг давался все сложнее, я оперся на руку отца, и мы медленно вышли из операционной. Перебирая ногами словно в киселе, вспоминал слова папы с зеркальной маской на лице: «Ничего не бойся, просто соберись и делай, что скажу; это очень важно». Вот то самое «важно» и наступило.
– Мама?
– Жива. Тебя было найти сложнее. Дома поговорим, вот, надень. – Он накинул мне на плечи халат.
Мы вышли из больницы по запасной пожарной лестнице, без эксцессов: по дороге никто не встретился. Лишь на крыльце заметили двух странных личностей в серых одеждах. Они, даже не глянув на нас, юрко прошмыгнули внутрь, прогремели большим чемоданом стального цвета:
– Быстрее, быстрее.
– Стой здесь. – Отец снова достал пистолет, передернул затвор. – Пусто. Ну да ладно.
«Макаров» звякнул по плитке крыльца, папа следом за гостями зашел в холл, никаких звуков я не услышал, но помещение изнутри вдруг осветилось красным светом, по стенам словно пробежали яркие вспышки, большое витражное окно треснуло, раздались крики.
– Вот теперь все.
В машине отец снял маску. Он был весьма бледен и по пути до дома не проронил ни слова.
Кататимная амнезия
(2020)
– В психушку пока не надо. Расскажите лучше, как вернулись назад.
Сергей Иванович подался вперед.
– А вы, после того как узнали, что сами оказались своим собственным отцом, захотели бы возвращаться назад? Я – нет. Вот так вернешься, а там – бац – и пустота. Как минимум ребенка надо было родить, то есть меня… А как максимум… Да лучше Вероники у меня никого не было. Я не собирался уничтожать Центр, играть по правилам Троцкого. Все, что я хотел, снова стоя перед этим проклятым входом, – взять Веронику в охапку, сбежать куда-нибудь в Ростов‐на-Дону, сыграть тихую свадьбу, родить ребенка и жить тихой, спокойной жизнью.
– И у вас это получилось?
– Да, вполне. В 1975‐м у нас родился сын, назвали его Майклом… Сергей Иванович, какое сейчас число?
– 26 мая 2020 года.
– Хм, значит… вот такой провал в памяти? Слушайте, пытки я, к счастью, не забыл и сопротивляться не собираюсь, так как понимаю, что не выдержу. Я действительно ничего не помню. Хотите, давайте медикаменты какие или психоаналитиков зовите, гипнотизеров, экстрасенсов – с удовольствием помогу. Самому, поверьте, совсем неприятно жить, потеряв непонятно сколько лет в «том» времени и в «этом». Ведь возможно, что все события 1971 года были лишь плодом моего воспаленного воображения. Точно надо идти в Кащенко сдаваться…
– Не волнуйтесь! Крыша, Майкл Борисович, должна была поехать после второй встречи с Лазаревским или после первого вашего похода в «Метро‐2». А раз выдержали, сегодняшнее состояние так, семечки. Хорошо, вы свободны…
С этими словами Резнов стал отстегивать меня от кресла.
– Что значит свободен?
– То и значит. Гуляйте, наслаждайтесь жизнью. На воды съездите или в санаторий, на худой конец. Расслабитесь, может, чего и вспомните.
– Простите, а на хрена же весь этот маскарад нужен был? Вы вообще кто?
– Да не волнуйтесь так, Майкл Борисович. Кто мы, вас пока не касается. И лучше эту тему не трогать. Иголок же под ногти вам никто не загонял. Хотя могли бы. И все разрешения на это имеются. – Сергей Иванович заливисто рассмеялся. – Радоваться вам надо.
– Ну, радоваться-то еще рано. Так понимаю, вы теперь приставите ко мне парочку «хвостов» и будете следить за каждым шагом?
– А вам-то что до этого? – Он снова засмеялся. – Захотим – приставим. Возникнет необходимость, будем следить. Есть что скрывать? Или ничего не помните? Ну, как разум прояснится – мы тут такие, типа, как пчелы!
Цитата из «Generation P» Пелевина прозвучала странно, если не сказать трагически.
– Ну что ж, – пробормотал я, вставая с кресла. – Удачи вам в поисках того, как убить всех нехороших людей. Уверен…
– …найдем средство, найдем, Майкл Борисович, не волнуйтесь. Я провожу вас к выходу. И подумаете еще раз. Память, она такая, имеет тенденцию возвращаться вспышками. Повспоминайте там, может, чего на ум и придет. Со школьных лет можете начать, там, глядишь, цепочка и выстроится.
Мы вышли из неприметного подъезда маленького двухэтажного здания, потонувшего в листве кряжистых тополей и окруженного массивным бетонным забором. Если присмотреться, в Москве достаточно много таких объектов. Большинство из них кажется полузаброшенными стройками, другая часть – старыми домами, предназначенными под снос.